«Борух» - так называется новый электронный альманах, который издается в рамках диалога «ИУДАИЗМ и ХРИСТИАНСТВО». Это издание, адресованное русскоязычному читателю, развивает проект, начатый журналом «Шабат шалом» на английском языке (главный редактор – доктор богословия Жак Дюкан).

Первое интервью журналу «Борух» с иудейской стороны дал Борух Горин, пресс-атташе Федерации еврейских общин России, главный редактор журнала «Лехаим».

«Борух»: Господин Горин! Этот альманах – Ваш тезка. Поэтому мы решили обязательно предоставить Вам слово в нашем первом номере! Спасибо, что согласились с нами побеседовать! Скажите, пожалуйста, как Вы относитесь с самой идее христианско-иудейского диалога? Считаете ли диалог перспективной затеей?

Борух Горин: Сегодня в мире межрелигиозный конфликт, в силу религиозных различий или каких-то сил, использующих религиозные различия, представляет большую опасность. Лечением конфликта, конечно, является межрелигиозный диалог, но не тот, который сейчас ведется – это только видимость и пользы от него я не вижу, а другой. На мой взгляд, это, скорее всего, частные инициативы людей. Например, если бы студенты религиозного учебного заведения одной конфессии могли провести недельку в учебном заведении другой конфессии. Я говорю теоретически, потому что не вижу такой возможности.

«Борух»: Такой обмен возможен, по крайней мере, с адвентистскими учебными заведениями!

Борух Горин: Ну, я не могу вести официальные переговоры. И не имею в виду официальные учреждения, эти глянцевые витрины с благополучными студентами и цивилизованными преподавателями. Мы прекрасно понимаем, что главную скрипку в сфере веры играют не эти студенты и преподаватели. Если мы говорим об исламе, то там авторитетом пользуются выпускники не столичных религиозных школ, а каких-нибудь афганских медресе. Если говорить об иудаизме, то какие-нибудь незамеченные журналистами не очень благополучные ешивы в не очень благополучных районах Нью-Йорка выпускают гораздо более влиятельных и авторитетных богословов, нежели красивые официальные ешивы Нью-Йорк-сити. Представить себе учащегося хасидской ешивы, который захотел бы провести недельку в монастыре, я не могу. Это утопия. Легче себе представить, что эта ешива массово приняла христианство. Но я считаю возможным не межрелигиозный, а межчеловеческий, человечный диалог между представителями разных религий.

«Борух»: Для этого нужен энтузиазм конкретных людей?

Борух Горин: Даже не энтузиазм, а просто отсутствие границ, отсутствие добровольных гетто, когда люди настолько не заинтересованы в другом культурном пласте, что они не только думать не хотят, они видеть не хотят иноверцев.

«Борух»: И такие гетто сегодня существуют?

Борух Горин: Разумеется.

«Борух»: И такое гетто сегодня норма?

Борух Горин: Я считаю, что это норма для глубоко религиозных людей разных конфессий, пытающихся как можно более оградить себя от этого мира. Идеал христианского служения – монастыри. Если спросить воцерковленный народ, кто пример святости, они скажут – монахи! И я уверен, что для мальчишек в Афганистане идеал святости – моджахед, который готов ради своей веры пожертвовать не только своей жизнью, но и жизнями других людей.

«Борух»: Но это же экстремизм! Какая-то жуткая крайность...

Борух Горин: Но это данность, понимаете. Вере вообще свойствен экстремизм. Потому что, если я во что-то верю, это и есть истина. Знание конечно. Я знаю столько, сколько знаю, а верю я бесконечно. Если главным и единственным способом жизни человека является вера, и она его главный двигатель, главный режиссер, мне кажется, с ним диалог невозможен. Возможен диалог в буржуазном обществе, когда человек глубоко верующий получил возможность хорошо зарабатывать и на работе он общается с представителями других вероисповеданий. Причем для верующих остается самым главным то, что написано в их священных книгах. Для одних это определенные пассажи Талмуда, для других – самые разнообразные толкования Корана, для третьих – христианские тексты. Но они работают вместе в равных условиях, делают общее дело, и в результате меняется стиль отношений, люди могут преодолеть враждебность. Ни одно из религиозных течений, в том числе коммунизм, не создало за последние 500-600 лет авторитетных трудов, сравнимых с Библией, которые являлись бы руководством в человеческом общении. Но общество изменилось. То, что было безусловным и понятным 1000 лет назад, сегодня для самого дикого народа является немыслимым. Общественные устройства, государства, права людей глобально изменились, но не изменились заповеди, регулирующие отношения человека с Богом. Поэтому, на мой взгляд, идеалом для межрелигиозного диалога является Нью-Йорк, где в среднем компьютерном офисе, где-нибудь на 74-м этаже, рядом обязательно работают один хасид, один религиозный индус, один мусульманин, придерживающийся норм шариата, и один протестант. И люди понимают, что в этой кухне есть три конфорки – одна для иудея с его кошером, другая для религиозного индуса с его вегетарианством, третья для христианина с его постом... Мне кажется, что это идеал, практически достижимый сегодня. И он пришел на смену утопическому идеалу смешения, когда нет больше народов, религиозных и культурных отличий и традиций, а есть общая вера в идеалы человечества. Так не получится!

«Борух»: Сегодня в Европе и России много говорят о воспитании толерантности. Однако в российских городах люди других национальностей не могут чувствовать себя спокойно, часто становятся жертвами злобных подростков, которые так понимают патриотизм. И антисемитизм не дремлет, и не стихает борьба с сектантами, словно закон о свободе совести – не для всех.

Борух Горин: Можно только сожалеть, что так противна русскому уху толерантность и политкорректность. Эти слова у нас почти ругательство. Мол, фальшь все это. Да пусть мне лучше фальшиво улыбаются, чем меня честно убьют! В такой межрелигиозный диалог я верю! И он неизбежен в не тоталитарном обществе.

«Борух»: Сколько же должно пройти лет, чтобы мы перестали видеть врага в иноверце?

Борух Горин: Люди привыкнут. Помните, как посмеивался Александр Сергеевич Пушкин над «книжностью» Татьяны, присвоившей себе «чужой восторг, чужую грусть»? Девушки в конце восемнадцатого века плакали над пустыми мыльными операми с чужими ненастоящими страстями. Это казалось смешным. Но пришло время, и эти девушки отправились за мужьями-декабристами в Сибирь, потому что были воспитаны на сентиментальных романах. То, что казалось книжной фантазией, превратилось в реальную самоотверженность. Я верю, что если людям вдалбливать и с помощью политики, и с помощью закона, и с помощью телевидения, газет, школ, то однажды они усвоят, что это преступление – плохо относиться к другому человеку только потому, что он верит во что-то другое, чем ты. Сначала будут подчиняться, потом привыкнут, а потом толерантность станет нормой.

«Борух»: На это уйдет лет 40 блужданий по пустыне?

Борух Горин: Или 300! Не стоит забывать, что лишь 50 лет тому назад в США реально бушевал Ку-клукс-клан. И были закрытые клубы для нехристиан, запрещенные для посещения места для небелого населения. Такого в России уже 80 лет не существует. На мой взгляд, это вопрос пропаганды, но и пропаганда изменится. Она будет сначала фальшивой, а потом – нормальной. Мы же видим сегодня в одной американском боевике: если два полицейских, то один из них – черный, если два врача, один из них – черный. И мы понимаем, что это общественный заказ. Вряд ли кто-то этому продюсеру приказывал, что обязательно у тебя должен быть афроамериканец в качестве положительного героя. Потому что в жизни так. В американском госпитале большое количество черных врачей. Поэтому я верю в то, что эта, столь противная старушке-Европе модель, в, конце концов, победит. Победит, когда Европа откажется от своих общественных традиций, сохранив религиозные традиции. В Англии, Франции, Испании, Италии до сих пор принято культивировать прошлое семьи, традиции. Но важно понимать, что с этим культом приходит пренебрежительное отношение к людям, находящимся ниже тебя на социальной лестнице, и уничижительно-пренебрежительное отношение к иноверцам. До Второй мировой войны аристократическая ксенофобия была нормой. Представить себе, что в приличную английскую семью вошел иноверец, и это осталось безнаказанным, было совершенно невозможно. В нынешней Европе победила толерантность от ужаса, когда люди увидели, к чему привел гитлеризм, фашизм. Мир содрогнулся, испугался!

«Борух»: Фашизм, допущенный к власти буржуазией и аристократией, – это сильная прививка от ксенофобии.

Борух Горин: Да, и сегодня английский аристократ не может произнести с трибуны парламента то, что ответственно говорил в 1930-е годы.

«Борух»: Получается, что за культурные традиции не стоит держаться?

Борух Горин: Культурные традиции надо переваривать. Культурная традиция, которая перестала соответствовать эпохе, становится архаичной. Мы прекрасно понимаем, что надо лелеять старые дворцы, но при этом строить новые дома. Если на дворе сменились эпохи, формы правления, общественные устройства, то, попрощавшись с тем, оставить прежние отношения – просто глупо. На Венецианском карнавале все происходит, как 600 лет назад, но никому не приходит в голову считать, что это и есть настоящая жизнь. Если человек в викторианском платье явится на работу, все решат, что он сумасшедший, но если он исповедует викторианские взгляды, нам это кажется еще нормальным. С платьем должны отойти в пошлое огромное количество устаревших взглядов. Этим отличается культура от религии. Религия не может устаревать. В этом ее главное отличие от всех остальных ценностей, она несет в себе вечные ценности, нравственность. А культурные традиции – являются следствием нравов, они рождаются вместе с культурой. И вместе с ней умирают.

«Борух»: Но разве религиозные традиции не испытывают влияние культурных?

Борух Горин: Испытывают. Но давайте говорить не о традициях, а людях, религиозных людях. Если такой человек живет в мире книжном и читает о соседях в трудах шестнадцатого века, а на дворе третье тысячелетие, то неизбежен конфликт между реальностью и нормами, как он их понимает. Но как только он начинает активно общаться с соседями, то понимает, что в этих книгах что-то устарело, начинает отдавать себе отчет, что существует Божья мудрость, Библия. Я не могу сказать, что в Библии что-то устарело. Но существует огромное количество средневековой литературы с советами, как жить, законами, которые, конечно, устарели. Мы читаем в Талмуде об отношении к рабам. Но сегодня нет рабства, что поделать? Талмуд есть, закон есть, а раба нет!

«Борух»: Но не дело ли это богословов, религиозных руководителей –разъяснить верующим, каких правил надо придерживаться?

Борух Горин: Увы, это не иерарх решает: вот давайте-ка все вместе поймем, что времена изменились. Времена меняются независимо от решений иерархии. Но вовлечение религиозных людей в общественную жизнь обязательно отточит огромное количество, огромное количество так называемых основ в общественных отношениях. Потому что ясно каждому богослову, что религия не в том, как ты должен кушать, не в этикете: за этим стоит что-то большее. За законом об отношении к соседям стоит некая вечная нравственность. Вот эту вечную нравственность надо отыскать. Что нам говорит Библия об отношениях с людьми? Всего одну короткую фразу: «Возлюби своего ближнего, как самого себя».

«Борух»: Это универсальное правило для всех эпох. Почему же оно не работает?

Борух Горин: И евреям, и христианам, и мусульманам в разные эпохи объясняли, что ближний вот только этот, а этот не ближний. Но на каком-то этапе это отойдет. Мне кажется, что в результате выкристаллизуется истинная вера, которая пока тонет в бесчисленных законах. Законы надо соблюдать, законопослушание, в том числе религиозное – это важная часть опыта религиозного человека. Но мы прекрасно понимаем, что человек, который боится закона – это еще не хороший гражданин. Хороший гражданин – тот, кто стремится принести пользу своему отечеству. Точно так же религиозный человек – этот не тот, кто соблюдает все законы, так как боится Бога, но тот, кто любит Бога и, соответственно, его творение. За огромным количеством законов он не забывает о том, зачем Бог создал людей, о Его главной задаче. А смысл в том, чтобы человек своими руками наполнил этот мир добром. Законы – ступеньки к добродетели. Но все это невозможно в вакууме. Если человек, религиозный или не религиозный, находится наедине с собой или в каком-то узком коллективе, то он очевидным образом ограничен рамками собственного мироощущения или мнения коллектива, и поэтому, на мой взгляд, главным препятствием к межрелигиозному диалогу является добровольная самоизоляция.

«Борух»: Все, что вы говорите, мне, христианке, очень близко! Я подписалась бы под каждым вашим словом. Мне кажется, что черты истинно верующего человека - общительность и альтруизм.

Борух Горин: Не все так просто. Понимаете, человек может себе позволить думать о соседях, когда он может себе на секундочку позволить не думать о себе.

«Борух»: Верующий человек, по моему, как раз и думает обычно не только о себе...

Борух Горин: У верующего, как и у неверующего, есть не только сердце, но и желудок. И поэтому когда крайне тяжкие заботы о желудке накладываются на воспаленный этими заботами мозг с так называемой верой, может получиться взрывной результат. Если же человек о желудке может себе позволить не думать не только потому, что вера ему не позволяет, но просто желудок более или менее уже обеспечен, если он может себе позволить не думать о том, выживут ли его дети – а это сегодня является главным вопросом для большинства людей в мире – не ждите тут альтруизма. Когда человек не живет, а выживает, он это делает за счет другого человека. И если еще он может найти благовидные лозунги, оправдывающие такой способ жизни, то он, конечно, это сделает. И я считаю, что главная проблема экстремистского ислама, экстремистского христианства, экстремистского иудаизма – это нищета, война, борьба за землю. Понятно, что если на Ближнем Востоке 60 лет идет война за клочок земли, а на всех ее все равно не хватит, то о каком альтруизме может идти речь? Тот, что пришел воевать с тобой под религиозными лозунгами – твой враг, ты его должен под религиозными лозунгами убить. Поэтому демократичность, буржуазность и довольство – вот чего больше всего боятся гуру различных религий.

«Борух»: Нищими легче управлять...

Борух Горин: Да! Но только удовлетворение главных потребностей человека в пище, крыше над головой и защите от посягательств на его собственность, жизнь и здоровье приведет к толерантному, веротерпимому человеку, чья самая глубокая вера не мешает пусть не уважать, но считаться с правом другого человека иметь свою глубокую веру. Уважать – это форма, считаться – значит, что ты себе не позволяешь ни оскорблять чужую веру, ни мешать человеку отправлять его культ, ни даже позволять себе не общаться с этим человеком только потому, что он исповедует другую веру. Ты начинаешь видеть человека, а не его веру. Поэтому я против межрелигиозного диалога, я за диалог между людьми. Такой диалог в результате станет частью религии. Религия – это свод правил, по которому я живу. Вот когда в этот свод правил войдет достойное отношение в первую очередь к самому себе, потому что уважение к другому начинается с уважения к самому себе... Но, повторяю, это возможно только в благополучном обществе. Мы знаем, что при любом кризисе начинают искать виновного. Легче всего найти виноватых среди чужаков. Чужаки бывают географические, национальные и вероисповедальные. Сначала поищут среди самых близких, разобравшись с ними, начнут искать на другой улице, в другом доме. Двоюродные братья, любимые братья, нелюбимые братья. Тут предела нет. Причиной тому – лишения, войны, голод, бедствия. Поэтому ксенофобия не очень от нас зависит.

«Борух»: Недавно я прочитала на одном израильском русскоязычном сайте статью профессора Вадима Ротенберга «Зачем евреям Израиль или Антисемитизм как проблема когнитивного диссонанса». Профессор высказывает идею, что усиление антисемитских настроений в других странах связано с нерешительностью Израиля в борьбе с палестинскими террористами. Вот цитата: «Именно противоестественное сочетание ощущения внутренней силы (Израиля) и потенции с внешним проявлением униженности, беспомощности, мелочности и готовности «быть биту» вызывает антисемитский комплекс раздражения, презрения и ненависти. Сильный не смеет вести себя как слабый. Иначе спровоцированная этой слабостью агрессия – его вина». Пожалуйста, прокомментируйте это заявление.

Борух Горин: Автор, безусловно, подкован. Но тут есть одна большая натяжка, которая является следствием ошибочного понимания. На мой взгляд, нацию израильтян нельзя воспринимать вне национальных отношений во всем мире. Де-факто, израильтяне это конечно часть еврейского народа. Но Израиль и евреи в рассеянии – не одно и то же. Евреи большую часть своего национального прогресса, исторического пути прошли без собственной земли, без государства, и это является, на мой взгляд, наряду с тезисом о богоизбранности, основным фактором формирования уникальных черт еврейства.

«Борух»: Вечные изгнанники, странники на земле...

Борух Горин: Да! Что же получается с Израилем? Первого фактора уже нет – выросло целое поколение граждан государства Израиль, целое поколение мужчин, служивших в армии, которая защищает национальную независимость. Мы себе не представляем, насколько израильтяне отличаются ментально от еврея в изгнании, и это целенаправленно культивировалось отцами-основателями страны. Конечно, евреи в рассеянии тоже друг от друга колоссально отличаются: американский и суданский евреи – это разные люди. Но, тем не менее, у них есть набор общих черт.

«Борух»: Приспособляемость?

Борух Горин: Конечно, это одна из черт изгнания! Когда, хочешь, не хочешь, но, воспитанный на другом культурном пласте, начинаешь думать иначе. Человек, с детства воспитанный на Достоевском думает иначе, чем человек, воспитанный на хасидских притчах. Он иначе устроен. Общий знаменатель, конечно, существует, но разного гораздо больше. С одной стороны, мы, евреи, призываем друг друга к единству, а с другой стороны понимаем, что это невозможно. Я не думаю, что это вообще возможно в каком-либо народе. Но менее всего это возможно у евреев. Как в знаменитом анекдоте: два еврея – три синагоги.

Очевидно, что даже если твои деды и прадеды жили на польской, венгерской, австрийской и т.д. земле, все равно остается ощущение, что ты здесь не хозяин. Это немаловажный фактор, который послужил для кристаллизации огромного количества еврейских качеств: космополитизм, возможность в любой момент собрать котомку и уйти, неукорененность... Это то, что в девятнадцатом веке было общим между английским евреем, российским, польским, венгерским, хотя внешне они очень различались, говорили на разных языках. Израильтяне – хозяева своей страны, это твое государство, твоя ответственность, твои обязательства, система отношений совершенно другая. Вырабатывается совершенно другой контекст. Поэтому то, что Ротенберг говорит – следствие ложной проекции политики Израиля на еврейский народ в целом и всех евреев на страну Израиль – это неверно.

«Борух»: В одном интервью вы сказали: «Иудаизм считает, что Бог дал каждому народу свою миссию. И каждый народ, верующий в Бога Единого, выполняет то, что ему заповедал Бог. Поэтому каждый человек должен придерживаться традиций своего народа, своих предков, своей религии». В связи с этим у меня вопрос: какова сегодня миссия иудейской общины России?

Борух Горин: Я думаю, эта миссия – вечная. Опять-таки, только не у общины. У общины как у общественной организации есть уставные задачи – участие в общественной жизни страны, борьба с общественными пороками – наркоманией, бедностью, брошенностью стариков. Так мы видим свои задачи и пытаемся их выполнять. А еврейская миссия, на мой взгляд, учитывая уникальность судьбы еврейского народа – то, что Синайское откровение дано именно детям Израиля – нести Слово Божие. В разных формах нести. Если заниматься наукой, музыкой, любым делом – то быть лучшим. Это тоже часть еврейского менталитета – попытка перфекционизма, неудовлетворенность тем, что ты есть, пока ты не сделал максимум, а, сделав максимум, понять, что это еще не потолок. Подниматься над собой – это в определенном смысле миссия. Большая часть людей, которые так думают – неблагополучны. Человеку, неудовлетворенному собой, плохо. Он вместо своего гарантированного горшка с мясом ищет какого-то сизого лебедя. Этому мы пытаемся учить наших детей. Я не думаю, что миссия российского еврея чем-то отличается от миссии современного еврея в Америке, Франции или Германии. Если у тебя есть национальное самосознание – а ведь тысячи людей думают, что это вторичная вещь, мол, все мы дети одного Бога... Так вот, если человек вдруг понимает, что хоть мы – дети одного Бога, но у каждого из нас – свой путь, и его путь в определенном смысле предначертан тем, что он принадлежит именно к этому народу, то он пытается понять, что является его национальной самобытностью. На мой взгляд, еврейская национальная самобытность – светить. Пытаться осветить вокруг себя место, делать свое дело самым лучшим образом, не обращая внимания на враждебность, зависть, обстоятельства.

«Борух»: Не к тому ли призвал своих учеников Иисус Христос в Нагорной проповеди, когда сказал: «Вы – свет миру»?

Борух Горин: Я считаю, что это так и должно быть. Ведь если человек не выполняет эту миссию, то он может в результате затушить много света. Такая пассионарность особая, конечно, палка о двух концах. Как скальпель, которым можно делать операцию, а можно убить человека. Такое самоощущение может быть причиной многих зол. Поэтому так важно, чтобы человек постоянно нащупывал свою дорогу, не пытаясь двигаться по проторенной колее.

«Борух»: А если, скажем, человек, верующий в Единого Бога, обнаруживает однажды, что его религиозные традиции расходятся с тем пониманием вещей, которое ему дает Бог в Священном Писании, и в поисках ответа он выходит из своей конфессии и входит в другую?

Борух Горин: Вообще, духовный поиск – одна из самых мучительных сторон жизни человека. Похоже на роды. Женщина знает, что это мучительно, но она обязательно будет рожать, она хочет рожать. Каждый человек понимает, что искать – мучительно больно, страшно, тяжело и непонятно, куда поиски тебя заведут. При этом часто бывает, как в анекдоте: «Ищу здесь, потому что здесь светло». Не надо искать легких путей. Очень часто легким путем, как ни странно, является поиск яблок в чужом огороде. В своем надо вскапывать, ухаживать... Мы верим (насколько мне известно, такая доктрина есть во многих религиях) в определенное предназначение, Божий промысел. Если Бог поселил твою душу в твое тело, в дом твоих родителей, в эту страну, среди этих людей, то почему бы тебе не решить, что это и есть твой путь, и не попытаться максимум там сделать, вместо того, чтобы заново изобретать велосипед? Несомненно, достоин уважение тот, что не довольствует тем, что у него есть в духовном смысле, постоянно хочет расширять свой кругозор. Но что, если в результате этого поиска он заблудился в лесу? У меня вызывают жалость люди, отказавшиеся от своих корней. Вот именно сожаление, не осуждение, не презрение... Мне их жаль, потому что всегда видно, что это человек без корней. На мой вкус, люди, лишенные корней, очень часто являются носителями какой-то поломанной нравственности, когда религия заменяет совесть, когда тебе уже не важно, чему тебя научили родители, но ты еще не понимаешь, что надо делать, у тебя нет учителей и ты руководствуешься только буквой закона. Таких людей мы называем неофитами. Они могут быть внутри своей конфессии, или в чужой. Им свойствен, как правило, неуемный фанатизм, нетерпимость не только к иноверцам, но даже к своему окружению, к самому себе. У этих людей горящие глаза, они очень убедительны, самоотверженны, и этим привлекательны. Но они этим и страшны.

«Борух»: В Вашем журнале обсуждалась судьба Надежды Яковлевны Мандельштам, жены поэта Осипа Мандельштама. Она приняла православие. Вы таких людей имеете в виду?

Борух Горин: Да. Или вот Александр Мень. Но неофитство так же неприятно и внутри родной конфессии. Вдруг люди обретают истину, и у них уже есть патент на эту истину, они являются ее полными владельцами. На мой взгляд, отличительной чертой любого верующего человека является сомнение. Сомнение в себе, в своей правоте.

«Борух»: Осознание своей греховности...

Борух Горин: Главное – сомнение в своем совершенстве. А вдруг я не прав? Это свойственно любому интеллигентному человеку, но верующему человеку должно быть свойственно втройне, потому что главным грехом во всех монотеистических религиях является идолопоклонство. А если идол ты сам, твоя нерушимая правота, то это идолопоклонство в квадрате. Человек верует только в самого себя! Именно это свойственно неофитам, вновь обретшим веру. Мне кажется, их духовные наставники должны помочь им бороться с этим грехом. Есть соблазн неофитство использовать, это мощная сила. Но честнее помочь человеку вылечиться от этого демонстративного, яростного раскаяния. Покаяние – очень интимный процесс. Все эти призывы к публичному покаянию пахнут духовным эксгибиционизмом. Если человек глубокий, по нему не будет видно, кается он или не кается. Это никого не касается, это его глубоко интимная внутренняя жизнь. А мы сегодня видим ряженых. Это происходит из-за отсутствия корней. Люди от всего сердца хотят быть настоящими, но как – не знают, потому что от родителей не получили, учителей хороших не попалось. В результате они понимают, что быть настоящим – это быть, как другие. А как они достигли того уровня духовности, к которому ты стремишься, можно судить только по внешним атрибутам, потому что во внутренний мир другого тяжелее войти.

«Борух»: Раввин Шапиро в своем интервью «Бог – это действительность» сказал, что вера – это не определяющий фактор еврейства. Иудаизм – это кое-что еще.

Борух Горин: Дело в том, что в древнем иврите нет такого понятия как религиозный человек. Есть моавин – верующий. При этом сказано, что верующие – все. Верующим считается даже человек, который ведет не так, как подобает. Потому что вера может быть очень глубокой и не диктовать его поступки. Есть еще человек, соблюдающий заповеди. Это две ступени к одной вершине. Когда мы говорим о еврействе как о национальном характере, то вера является одним из определяющих факторов. Второй фактор - историческая судьба еврейского народа. Приходится часто слышать такой упрек, что, мол, евреи склонны постоянно вспоминать свои трагедии. Что поделать, если трагедии являются главной составляющей нашего исторического пути?! Весь путь еврейского народа – это погромы, инквизиция, Холокост. Они и определили национальный характер. Поэтому еврейство – это не только вера, это еще история, которая становилась часто следствием веры. В конце девятнадцатого века были национально ориентированные евреи, были социально ориентированные евреи, участники социальных (в том числе революционных) движений. Были сионисты, которые говорили: «Нам ничего не надо, отдайте нам нашу землю, и там мы будем строить свое общество». Можете ли вы себе представить такие расхождения у французов? Любопытно, но только в России существует четкое понимание эмиграции. Эмигрировавшие русские – какая-то другая общность. Француз же может жить в Швейцарии, и французские французы будут его воспринимать абсолютно французом, и бельгийские французы – тоже. В России такое отношение, конечно, является следствием ее исторического пути: закрытость границ, паспортная система, понимание эмиграции как предательства родины. У евреев ровно наоборот: мое еврейство никак не определяется географией. Неважно, где я живу – под Стеной Плача в Иерусалиме, или в какой-нибудь арабской стране. У евреев было два национальных характера – до разрушения Храма и после. Евреи сохранили больше, чем какой-либо другой народ, свою литературу двухтысячелетнюю. Мы видим по талмудическим текстам, что другой был национальный характер. В чем-то мы являемся наследниками прошлого, а в чем-то превратились в совершенно других людей. Конечно, если бы сегодня какой-нибудь мудрец Талмуда встретился с европейским евреем и с саудовским арабом, то последний был бы ему ближе по менталитету.

«Борух»: А отношения человека с Богом тоже определяются историей?

Борух Горин: В определенном смысле да, конечно. И от этого внутри иудаизма столько разных учений, не выходящие, впрочем, за рамки ортодоксии. Часто различия диктуются географическими условиями. Есть, например, сефардский и ашкеназский путь соблюдения заповедей. И тот, и другой – узаконены, кошерны, как мы говорим. Это два исторических пути и поэтому два способа соблюдения заповедей. Возникновение хасидизма как философского учения является следствием восточноевропейской истории иудеев. Хасидизм не мог возникнуть, например, в Германии. Это совершенно другое мироощущение.

«Борух»: Ну, а все-таки, с точки зрения современного иудея, Бог вмешивается в историю сегодня? Он ведет свой народ?

Борух Горин: У нас говорят, Бог не играет в кости. Мы абсолютно убеждены, что Бог не только вмешивается в мир, но творит его заново каждую секунду. Сотворение мира не откладывается ни на миг. Но Бог возжелал – почему, нам непонятно – чтобы человек был Его соработником в творении. И как любой соработник, человек может напортить. Богу эта помощь нужна именно в силу установленного Им порядка, Он так захотел. А человек может либо оказать помощь, либо мешать Богу, бороться с Богом и даже побеждать Бога. Мы понимаем, что человек может нарушить волю Бога и сделать мир не таким, как Бог хочет. Бог заложил в этот мир возможность того, что человек его портил или улучшал.

«Борух»: И кто победит в этой бесконечной борьбе?

Борух Горин: Разумеется, Бог. Добро вообще всепобедно. История это подтверждает. Несмотря ни на что, мы ведь есть, мы верим, мы говорим об этом. Иудаизму свойственна вера в то, что во всем есть добро. Даже в безусловном зле, самом страшном, что может произойти с человеком, все равно можно найти добро. Это следствие познания греха добра и зла, когда посыпались искры и безусловное добро перемешалось с безусловным злом. И сегодня нет ничего доброго, в чем нет ни крупинки зла, и нет ничего злого, в чем нет ни крупинки добра. Даже в самом ужасном человеке есть что-то хорошее, пусть не активированное, не используемое. А в хорошем человеке есть плохое и человек это должен знать. Праведник понимает, что в нем живет зло и оно постоянно наготове, стоит только заснуть, стоит его позитивной вере удовлетвориться, он будет захвачен злом. И это мы видим, как хорошие люди могут делать плохие вещи, и плохие люди могут делать хорошие вещи. Зло никогда не побеждало полностью, а добро побеждало полностью часто. И, так или иначе, существование мира, те крупицы радости, которые по нему, раскинуты, это победа добра, несмотря ни на что.

«Борух»: Спасибо за интервью!

Беседовала Елена Копылова

С нового учебного года в школьных расписаниях появятся уроки толерантности. Меж тем объяснить, что означает это понятие, зачастую не под силу даже взрослым. Считается ли Москва толерантным городом? Существует ли национальная еврейская кухня? Какая профессия считается самой еврейской? Об этом и многом другом мы поговорили с руководителем Департамента общественных связей Федерации еврейских общин России и Председателем правления Еврейского музея и Центра толерантности в Москве Борухом Гориным

- Борух, по словам авторов инициативы, предполагается, что курс по толерантности будет состоять из нескольких уроков. То есть сначала школа проводит урок в православном храме, потом в исламском центре, потом в Еврейском музее и Центре толерантности и, наконец, в буддистском культурном центре. Пока речь идет только о религии. Как вам такая задумка?

Само слово «толерантность» русскоязычному человеку не очень понятно: прежде всего, потому, что оно почти буква в букву повторяет английское «tolerance», и до конца понять, что же оно означает, весьма затруднительно. Взаимопонимание? Терпение? Мир? Конечно, идея толерантности возникла не вчера. Сам термин существовал давно, но именно после Второй мировой войны толерантность стала главной задачей человечества. Если цивилизованный народ, исходя из своего интеллектуального и технического развития, мог совершить то, что совершила нацистская Германия, понятно, что мир будет существовать точно так же, если в нем не появится новая, если хотите, концепция существования. И эта концепция существования — толерантность. Это не плавильный котел, который где-то работает, а где-то нет. Это не диалог между религиями. Это общественный договор о том, что люди не могут навязывать другим людям свои взгляды, что каждый имеет право на свою систему взглядов, если эти взгляды не опасны для жизни и не нарушают закон.

Борух Горин. Фото: Евгений Птушка / сайт

Да, но ведь речь идет не только о религии. Ведь есть еще женщины, темнокожие, представители сексуальных меньшинств опять же.

Конечно, со временем это стало касаться не только национальных и религиозных различий, но и — к 90-м годам — гендерных, которые сегодня кажутся нам, выросшим в Советском Союзе, по меньшей мере, странными. Например, не совсем понятно, за что борются феминистки. У нас женщины страну поднимали — и во время войны, и после нее. О каком феминизме могла идти речь? Причиной дискриминации действительно может быть все — цвет кожи, вероисповедание, пол. Поэтому США, потом вся Западная Европа, а теперь и весь мир (даже включая некоторые умеренно исламские страны) постепенно отходят от крайностей как раз по причине того, что презираемая всеми толерантность стала движителем современного общества.

Почему Центр толерантности возник именно при Еврейском музее, а не, например, при Музее исламской культуры? Совпадение?

Музей и Центр — разные институции. Музей — это место мемориализации, место изучения истории. Центр толерантности — это место разработки методик, по которым люди должны учиться жить друг с другом. Программы Центра толерантности разрабатываются в первую очередь для школьников и студентов, и проблемы антисемитизма там не рассматриваются. Это о другом: об отношении к инвалидам, к людям с синдромом Дауна или к людям другого цвета кожи. То есть Центр к Музею имеет весьма опосредованное отношение, и тот факт, что находятся одни под одной крышей, скорее, плохо, чем хорошо. Но с другой стороны, к нам каждый день приходят школьники и студенты, и мы видим, как эти ребята, изначально настроенные настороженно к тому, чему их будут учить, через 10–15 минут забывают о том, где они находятся, и начинают говорить о том, что их волнует.

А вы не считаете, что в современном мире само понятие «толерантность» утратило свой первоначальный смысл? И что сейчас меньшинство стало большинством и подавляет его?

Есть сермяжная правда в том, что вы говорите. Мультикультурное общество в принципе несет внутри себя гораздо больше вызовов, чем общество однородное. Однородное общество — это изначально более примитивная форма социального развития. Понятно, что технологии и наличие транспортных связей эту однородность размывают, и, например, в какой-нибудь йеменской деревне, где нет ни транспорта, ни технологий, не может возникнуть разговора о толерантности. Потому что люди там живут по тем же правилам, по которым они жили в XI веке. Только вот в нашем с вами случае невозможно провернуть фарш назад. И навязать правила жизни йеменской деревни в мультикультурном городе невозможно. Говорят, что Западная Европа заигралась в толерантность и теперь имеет погромы на окраинах того же Парижа. Но, позвольте, это от незнания истории. Европейское мультикультурное общество — это наследие империи, с которым ничего невозможно сделать. Если вы завоевываете Алжир, то вы получаете в довесок несколько миллионов алжирцев. Это вы к ним пришли, и теперь это ваши граждане. Россия может вернуться в Московское княжество и жить тогдашним укладом? Не может. Потому что теперь в ней есть Чечня , Татарстан и Дагестан , например. И вопрос заключается в том, что с этим делать. Заметьте, не с ними , а с этим . Геноциды и апартеиды — это путь в никуда, поэтому остается только толерантность — идея, которая вышла через муки кровью. И все разговоры о том, что толерантность не удалась, — неправда. Потому что она удалась по отношению ко всем нам: крестьянам, которые с отменой крепостного права смогли переехать в большие города, евреям, которые смогли вырваться из-за черты оседлости в 20-е годы XX века...

Еврейский музей и Центр толерантности. Фото: Евгений Птушка / сайт

- А вот вы, когда идете по улице, ощущаете на себе враждебные взгляды? Или больше любопытства?

Я выгляжу так, как я выгляжу, с шестнадцати лет. Правда, тогда у меня борода еще не росла. И был период в Москве , когда гопота была ну совершенно разнузданной: могли избить прямо в центре. Но справедливости ради стоит сказать, что это никогда не было связано с национальностью. К концу 90-х этот беспредел закончился, и сегодня Москва — это, безусловно, один из самых толерантных городов в Европе. Если я пройду в таком виде по центру Парижа и по центру Москвы, то разницы не замечу. Но если я пройду по окраинам Парижа и по окраинам Москвы, то очень быстро пойму, что спальные районы Москвы куда более спокойны. Причина в их неоднородности: например, в спальном районе Москвы могут жить вполне обеспеченные люди, молодежь, которая снимает жилье и так далее. В спальных же районах Парижа будут жить исключительно выходцы из Магриба — нищие, обозленные мигранты. И уж оттуда, я, скорее всего, непоколеченным не выйду. То, что Москва де-факто город очень толерантный, — результат разных эпох. В Москве нет социальных и национальных гетто, а спокойствие на улицах очень сильно зависит от социального и национального расслоения. Хорошо это или плохо ли — другой вопрос. Но в результате это привело к тому, что в таком огромном мегаполисе социальных и национальных волнений происходит на порядок меньше, чем в том же Париже или Лондоне.

- Как сложилось, что еврейская община облюбовала именно район Марьиной Рощи?

До 1915 года в больших городах имели право жить только те евреи, которые получили высшее образование. Или, например, купцы первой гильдии и ремесленники. Большинство же евреев без особых заслуг не могли без соответствующей бумажки выехать за пределы черты оседлости (границы территории, за пределами которой запрещалось постоянное жительство евреям, — прим. авт. ). Так они и жили — миллионы людей, скученных в вонючих местечках. Поэтому, когда накануне революции черта оседлости была отменена, в Москву, Петербург и другие города стали массово приезжать евреи. Многие из них стали селиться поближе к землякам. И в 1926 году в Марьиной Роще была построена небольшая деревянная синагога. Это было время огромных возможностей: наука начала двигаться вперед семимильными шагами. За три года люди становились светилами мировой науки! Лев Давидович Ландау, Юлий Борисович Харитон и многие другие выпускники «красных университетов» в 20-е годы фактически на ровном месте создали российскую атомную энергетику и квантовую физику. Потому что было высвобождено главное — мозг людей, их энтузиазм и интеллект. Правда, увы, ненадолго, потому что во время репрессий великая наука стала работать исключительно на военную отрасль. Очередной подъем пришелся на 50–60-е годы, и сегодня мы стали свидетелями того, как и этот запас иссякает.

У меня есть знакомый израильтянин, который очень долго прожил в Москве и сейчас вернулся в Тель-Авив. Так вот, он говорит о том, что еврейское сообщество в Москве, в отличие от тель-авивского, очень ориентировано на бизнес. Действительно столичная деловая площадка настолько крута?

Еврейское сообщество в Москве ориентировано на то, на что ориентировано московское сообщество в целом. Помимо бизнес-сообщества, есть академическое, которое ориентировано на научные поиски и которое сильно зависит от научных возможностей — будь то гуманитарные сферы или точные науки. Московский математик, физик, биолог или любой другой молодой ученый, получая место, например, в кембриджской лаборатории, скорее всего, решит переехать. Потому что там другие возможности для научного роста.

- То есть если выбор встанет между Кембриджем и Новосибирском , у Новосибирска шансов нет?

Почему, есть, если на новом месте финансовый, лабораторный и технический уровни будут соответствовать ожиданиям. То есть если человек ищет лекарство от СПИДа, то он не должен «бомбить» по ночам, чтобы заработать себе на жизнь. Ни один человек не предпочтет работать на другом языке в другой стране. Другое дело, что в России таких возможностей часто нет. Поэтому мы и теряем молодых ученых — и от национальности это не зависит.

Вы часто ездите по России? Насколько крепки связи еврейского сообщества внутри страны? В провинции на ваш внешний вид тоже не реагируют?

Россия делится на разные регионы: в одних социальной напряженности больше, в других — меньше. И дело тут не в расстоянии от Москвы. Многие люди живут без шансов на лучшее будущее, они обозлены. Поэтому, если рядом живут чужие, говорящие на другом языке, выглядящие иначе, носящие другие фамилии, и живут благополучнее, то конфликт будет, это к гадалке не ходи. Как люди могут нормально относиться к азербайджанцам, которые разъезжают на мерседесах, а у них на «шестерку» денег не хватает?

- То есть любая ксенофобия в нашей стране почти всегда имеет под собой экономическую подоплеку?

Тем она и отличается, например, от израильской. То есть нелюбовь израильтян к арабам или арабская ненависть к евреям не экономическая, а политическая и религиозная. И это намного страшнее, потому что это клубок, который невозможно развязать. Россия же, что бы нам ни говорили довольные иерархи разных религий, — страна нерелигиозная. То есть люди приходят в церковь, ставят свечи и пекут куличи на Пасху, будучи при этом фактически нерелигиозными. И именно поэтому никакого религиозного или расового превосходства они не испытывают. Де-факто Россия — это страна, где очень мало людей мононационального происхождения. Все намешено. Все мы учились в школах, и у всех у нас были друзья разных национальностей. Вот почему российский нацизм — это не просто маргинальное явление, а явление, связанное с психическими отклонениями. У меня были столкновения интеллектуального толка с людьми, которые считали себя антисемитами и юдофобами. Мы с ними нормально разговаривали, а потом быстро оказывалось, что они вообще не понимают, о чем толкуют. Они всерьез заявляют о том, что хорошо относятся к нашей общине, но евреев в целом не любят. И это странная история формата «Брата-2». Уровень неглубокий и потому излечимый.

- Как устроена ваша работа с регионами — насколько вся эта история интегрирована в региональный контекст?

В России 198 еврейских общин. В массе своей евреи сконцентрированы в Москве, Петербурге и Новосибирске, но жить могут где угодно — от Калининграда до Владивостока . Разница лишь в том, что московская и петербургская общины — это не коренные москвичи, а в массе своей приехавшие из Баку или из Украины, да и из российских регионов. В других же городах общины укоренены очень давно. Это и потомки сосланных в XIX веке, и оказавшиеся там во времена эвакуации в 1941-42 годах. С одной стороны, они очень вписаны в тамошний культурный слой, с другой — очень укоренены в пространстве. Например, приезжаешь в какой-нибудь городок в Якутии , в котором не то что евреев — русских нет. А мэр города — еврей. Почему? Потому что в советское время он был там главным инженером на градообразующем предприятии, спас его во время перестройки, да там и остался. И он король. Другой пример — врачи. Куда бы ни приехал, главный венеролог области — еврей. Это просто-таки еврейская профессия! (смеется) В таких городах, как Хабаровск и Владивосток , евреем может быть главный прокурор. Потому что они живут там всю жизнь, и родители их, приехавшие в свое время из Биробиджана , тоже там жили. И вот эти люди — настоящие патриоты места. Им уезжать куда-либо противопоказано. Я знаю очень многих людей, которые уехали в Израиль, пожили там два-три года — и вернулись обратно. В первую очередь, из-за ощущения ментального разрыва. Потому что они уже и водку пьют, и без мата разговаривать не могут. Потому что ну как вы на иврите будете матом разговаривать?

- То есть они не сохраняют своих традиций? И, получается, совсем не говорят на иврите?

Совсем. В XIX веке в Германии существовало такое понятие, как «немцы Моисеева закона». Вот все эти люди, о которых я говорю, по своей национальной самоидентификации в первую очередь хабаровчане, потом они, скорее всего, россияне и только потом евреи. Это сгусток людей, в которых присутствуют разные самоидентификации, но они не могут оторвать от себя ни одну из них. Они неприменимы ни в одном другом месте — даже в Москве, не то что в Израиле. Они приезжают в столицу, и им здесь тоскливо. Я знал знал одного советского нефтяника из Тюмени , который со временем стал топ-менеджером «Роснефти». И даже он без Тюмени не может — там у него друзья, баня... В Москву только на переговоры приезжал.

- Что можно посоветовать хозяйкам, которые решили освоить блюда еврейской кухни?

В принципе, если мы говорим о национальной еврейской кухне, то это в большой степени миф. Еврейских национальных кухонь столько же, сколько еврейских диаспор по всему миру. Национальная кухня евреев Алжира отличается от национальной кухни евреев России так же, как национальная кухня Алжира отличается от национальной кухни России. Все, что вы называете еврейской кухней, — форшмак, фаршированная рыба и прочее — это, как правило, молдавские, украинские и польские блюда. Блюда бедноты в основном. Рубленая селедка появляется оттого, что у тебя одна селедка, а ею надо накормить десять ртов. Или фаршированная рыба. Если у вас есть хорошая рыба, вам не нужно ее варить, жарить и пропускать через мясорубку, чтобы она была единой массой.

- А в Москве можно поесть так же, как, например, в Тель-Авиве или в Иерусалиме?

Когда известный ресторатор Аркадий Новиков, еврей по национальности, делал разные рестораны — грузинский, армянский, японский, — на каком-то этапе его спросили: а где же, собственно, еврейский ресторан? На что он ответил, что любой задумке об открытии еврейского ресторана не суждено сбыться. И объяснил почему. Вот приходит японец в хороший японский ресторан. Ест, ему вкусно. Приходит еврей в еврейский ресторан. И говорит: «Нет, ну это разве форшмак? Это разве гефилте-фиш? Вот тетя Броня готовила фаршированную рыбу…» (смеется) . В Москве есть четыре-пять еврейских ресторанов, но ни в одном из них нет того, что вы называете еврейской национальной кухней. Как правило, московские еврейские рестораны направлены на кавказскую культуру. И связано это прежде всего с тем, что огромное количество посетителей этих ресторанов — кавказские евреи из Азербайджана, из Дербента , из Грузии. У них есть культура застолий. Другими словами, это такие же ребята из Тюмени, только из Баку. Они едят только то, что привыкли есть у себя дома, — манты, плов, харчо и прочее. И поэтому еврейские рестораны в большинстве своем не восточноевропейские. Да, в Марьиной Роще есть ресторан «Штетл». Его шеф-повар — белорусский еврей. И он сделает для вас форшмак. Но только при условии, если вы не помните форшмак вашей бабушки.

работает ежедневно, кроме суббот и еврейских праздников.

Председатель правления Еврейского музея - о предложении Владимира Путина разместить библиотеку Шнеерсона в музее.

Президент России Владимир Путин предложил разместить библиотеку Шнеерсона, которая ныне находится в Российской государственной библиотеке, в Еврейском музее. Председатель правления Еврейского музея и Центра толерантности Борух Горин рассказал «Известиям», с какими трудностями связана реализация этого проекта.

Готов ли Еврейский музей разместить на своей площадке библиотеку Шнеерсона, как предложил президент Путин?

Ни вы, ни я, никто не знает, что именно вчера сказал президент. Думаю, и сам президент до конца не знает, о чем он говорит, произнося «библиотека Шнеерсона». Он предложил начать изучение вопроса. Это справедливый подход. Президент сказал, что предлагает «библиотеку разместить на площадях центра». Что означает «разместить»? Передать в дар Еврейскому музею? Передать на хранение? Создать филиал Российской государственной библиотеки? Ответы на эти вопросы могут в корне изменить подход к проблеме.

Но ясно одно - речь идет о множестве книг, которые нужно где-то хранить.

Это не имеющий ответа для специалистов вопрос - что именно передавать и в каком объеме. В фондах РГБ эта коллекция не выделена и не описана. Говорят о 12 тыс. книг, но точно известно, что там было 411 пудов книг - столько принято в 1918 году на баланс Румянцевской библиотеки, в будущем Библиотеки имени Ленина. Эти фолианты были расставлены в основном по размеру: большие к большим, малые к малым. Они сильно ассимилированы среди других книг по иудаике в Российской государственной библиотеке.

Нужно начинать каталогизацию библиотеки Шнеерсона?

Если распоряжение президента будет подписано и передано в Министерство культуры, если Министерство культуры будет его должным образом выполнять, если Российская государственная библиотека не будет саботировать это решение, тогда начнется кропотливая работа экспертов-библиографов по поиску книг из библиотеки Шнеерсона.

На них нет соответствующих печатей и экслибрисов?

На части книг есть явные знаки принадлежности библиотеке. Другая имеет вторичные признаки: это заметки Шнеерсонов на полях, и нужно проводить почерковедческую экспертизу. Еще часть книг имеет только косвенные признаки: например, второй том из двухтомника, где первый явно принадлежит к библиотеке. Будет масса спорных фолиантов. Процесс выделения библиотеки - дело не одного дня, и я подозреваю, что в итоге будет указано гораздо меньше книг, чем те 12 тыс., о которых говорят СМИ. Тем более что в 1920-е годы библиотека разворовывалась, небезызвестный Яков Блюмкин торговал манускриптами на Ближнем Востоке, причем по дешевке, и сегодня почти в каждой крупной коллекции по иудаике есть экземпляры из этого фонда.

Все ли книги коллекции представляют библиографическую и историческую ценность?

Около 90% книг большой исторической ценности, полагаю, не имеют. Что-то представляет библиографическую ценность, и лишь малая часть - редкие рукописи, первопечатные книги, уникальные манускрипты. У этих трех подвидов должны быть разные условия хранения и экспонирования.

Вернемся к вопросу о возможностях центра обеспечить эти условия.

Очевидно, что Еврейский музей и Центр толерантности - самая технологичная культурная площадка Москвы - может обеспечить все эти условия лучше, чем нынешняя Российская государственная библиотека.

Технологии есть, а компетентные эксперты?

Специалистов по иудейским библиографическим ценностям можно пересчитать по пальцам одной руки во всем мире - в Лондоне, Нью-Йорке, Тель-Авиве, Москве. Если дело примет практический оборот, они будут привлечены.

Не обострятся ли в случае передачи библиотеки в Музей отношения с хасидами в Америке?

На сегодня первый и главный вопрос - как американский истец отнесется к предложенному президентом России компромиссу. Если он примет его, то должен будет отозвать иск из американского суда.

А если не примет?

Если американский истец категорически откажется от предложения президента Путина, мы не примем эти книги в качестве их владельца.

А если принять на хранение или стать филиалом РГБ?

Этот вопрос нужно будет изучать. На такие компромиссы мы, скорее всего, согласимся, это важно с моральной точки зрения. Но в таком случае изменится только моральная, а не юридическая сторона вопроса: американцы как преследовали Российскую Федерацию в суде, так и будут это делать. Наша задача максимум - прекратить судебное преследование, поскольку оно деструктивно и для библиотеки Шнеерсона, и для культурных контактов России и США. Со времени решения судьи Ройса Ламберта о незаконности хранения хасидских книг в РГБ ни одна российская выставка не приехала в США из опасения ареста. Такого не было даже в годы холодной войны.

Все зависит от доброй воли американских хасидов?

Ее может и не быть. В случае передачи библиотеки из РГБ в Еврейский музей в США есть процедуры, по которым Государственный департамент обяжет министерство юстиции отменить решение судьи Ламберта. В таком случае конфликт между Российской Федерацией и США был бы исчерпан, а истец остался бы ни с чем.

Будут ли книги в случае передачи в Еврейский музей использоваться в молитвенной практике или только изучаться как исторический памятник?

На книги мы не молимся, а списков Торы там нет. Книги следует изучать, причем не только уникальные. Наибольший интерес представляют записи на полях, которые в них оставили любавичские ребе, лидеры хасидского движения Хабад. Возможно, среди них есть уникальные рукописи, которые не публиковались. В Нью-Йорке библиотека Любавичского движения в разы превышает спорный фонд, и при этом абсолютно все манускрипты их библиотеки опубликованы. Того же требует и библиотека Шнеерсона - открытия для широкого читателя и исследователя.

Справка «Известий»

Библиотека Шнеерсона - крупнейшая коллекция хасидской литературы, которая собиралась с XVIII по XX век. Российские хасиды называют ее второй по значимости (после Стены Плача) сохранившейся святыней евреев.

Часть собрания была национализирована советским правительством в 1918 году - именно она сейчас находится в РГБ. Другую часть Йосеф Ицхок Шнеерсон вывез в Ригу, затем в Польшу. Во время войны она оказалась в Германии и вместе с другими трофеями была вывезена советскими войсками в Москву. Сейчас эта часть хранится в Российском Государственном военном архиве.

В 1998 году вице-президент США Альберт Гор официально обратился к премьер-министру России с просьбой о возврате библиотеки хасидам. В декабре 2006 года любавичские хасиды направили иск с требованием возврата в федеральный окружной суд Вашингтона. Адресатами иска были указаны Российская Федерация, Министерство культуры России, Российская государственная библиотека и Российский государственный военный архив.

16 января 2013 года Федеральный окружной суд в Вашингтоне обязал власти России выплачивать штраф в размере $50 тыс. в день до тех пор, пока библиотека Шнеерсона не «вернется» в США.

Чё-то я запутался.

Трамп удивляется после очередного скандала с монструозными конгрессвуменками из демократической партии: как это евреи могут голосовать за демократов. Это либо, говорит, плохая информированность, либо нелояльность.

Нелояльность кому? Ну, очевидно, еврейским интересам. То есть, по сути дела, самый твитанутый президент обвиняет американских евреев в отсутствии двойной лояльности. Примерно, как моя бабушка говорила: ви дос вэт зайн фар ди йидн, как это будет для евреев?

Президент США с менталитетом еврейской бабушки, да ещё и нью-йоркской, это, конечно, немного курьезно. Он, вон, в Данию отказался ехать, потому что зачем встречаться с клиентом, который не хочет продать недвижимость - Гренландию.

Но каким-то невообразимым логическим построением в этой его местечковой тираде объекты тирады таки усмотрели обвинение в двойной лояльности! Как?!

Я, если что, за то, чтобы у человека было много лояльностей - жене, детям, семье, предкам, принципам. Ну и родине, конечно. Какая-то очень многосторонняя лояльность получается, так и мы не одноклеточные.

Отправить

Я помню, когда отдали дело днепропетровского раввина, р. Леви-Ицхака Шнеерсона, я готовил его к публикации в «Лехаиме».

Тогда, кстати, и обнаружилась эта фотография. Там есть ещё и в профиль. Ермолку дорисовали потом. До этого была известна только одна его фотография - глубокого старика. Когда Ребе привезли позднюю фотографию, на обороте он подписал «Мой отец и учитель?». Между ними - около трёх лет. И допросы, и тюрьма, и страшная ссылка в Чиили. Голод, одиночество, страх и тревога за сына в оккупированном Днепропетровске.

Один из основных пунктов обвинения - организация выпечки мацы для евреев Украины. И помощь семьям арестованных. Он пишет в жалобах: «Вы же хотите, чтобы советские люди честно занимались своей работой. Моя работа - раввин, и я честно занимался своим делом». Кого эта чистая логика волновала?

От него требовали имена. И он называл. Возмущённый следователь отмечал: этот умер, этот в Палестине.

Он даже для них был слишком немощным, чтобы пустить в расход. И они выслали его в казахстанскую степь.

У него отобрали всё. Но отобрать Тору у него было невозможно. И ТАМ он писал свой комментарий к ней. Почти до самой смерти.

Сегодня - 75 лет со дня кончины великого праведника рабби Леви-Ицхак Шнеерсона. Пусть его страдания и его праведность будут защитой его народу!

Отправить

В недельной главе Моше передаёт главам колен правила отмены обетов. Надо сказать, что иудаизм к дополнительным ограничениям, добровольно принятым на себя человекам, относится с глухой настороженностью. «Тебе мало того, что запретила Тора?!»

Но почему? Что плохого в аскетизме? Может, наоборот, хорошо пройти эту жизнь, не затронув душу плотскостью?

Есть своя логика в том, что эта тема обсуждается перед входом в Землю Израиля. Впереди пот и кровь, посевы и коммерция. И естественная реакция - оградиться от всего этого, запереться в «духовность».

Вот, кстати, колена Реувена и Гада ровно про то же: «Не переводи нас через Иордан!»

И это не страх и не лень, это, как уже было сказано, естественная реакция «поколения Знания». Заметим, не первый раз именно так они реагируют на светлое будущее «по ту сторону Иордана».
Но, узнав, что они при этом готовы участвовать по необходимости в общем деле народа Израиля, «поспешно выступим впереди сынов Израиля - и приведем их на место, [уготованное] для них», Моше согласился.

Да, твой личный духовный путь важен, ты можешь и должен думать о своей душе, но не за счёт общества! Выполнив свой долг перед своим народом, можешь вернуться к себе. Но не раньше.

Шабат шалом!

Отправить

Неоднозначный персонаж. Если эта читательская характеристика имеет какой-то смысл, то она будто создана для Пинхаса.

Факты, только факты: на глазах у всех в более чем табуированном обществе происходит разврат. Развратник - не кто-нибудь, а глава колена. Все это в пустыне, где Всевышний с ними говорил. Ужасно и страшно: Б-г уже не раз карал народ за подобное. И вот сейчас - мор. А что делать, непонятно. Никому, кроме Пинхаса. Он врывается в шатёр распутного высокопоставленного чиновника, и поражает его копьем. Вполне библейский накал страстей. И мор прекращается. Кажется, те, кому было ужасно и страшно, должны быть благодарны Пинхасу.

Но возникает ряд вопросов. Моисей не знал, что делать, многие другие авторитетные люди замешкались, а этот полез поперёк батьки в пекло. Откуда прыть? Пошушукались и решили: дело в генах - среди его предков были жестокие люди, и парню пролить кровь - как два пальца Черчиллю поднять.

Тогда вмешался Сам. Генетика, говорите? Да, это она, но не туда смотрите. Решительность его была следствием генов деда Аарона-Первосвященника, который искал мира между ссорящимися - так и Пинхас помирил Меня с вами.

История эта - про мотивы. Если ты видишь, что кто-то сделал нечто хорошее, зачем искать плохое, что за этим стоит? Завидуй молча, если сам такого не совершил. Подтягивайся, становись лучше - пусть это будет мотиватором, а не поводом для сплетен.

Шабат шалом!

Отправить

В недельной главе рассказывается о ритуале очищения прахом «рыжей коровы» от скверны, вызванной контактом с мертвым телом.

Абсолютно иррациональный закон. Смерть естественно воспринимается человеком как «запорожье», нечто по ту сторону. Противоположность жизни. Так что многочисленные табу, связанные с ней, естественны. Соприкосновение с трупом - высшая степень духовной нечистоты. И поэтому Моисей побледнел, дойдя до законов этого уровня «тумы», нечистоты. Тогда Г-сподь поведал ему пути очищения. Следует найти абсолютно рыжую корову, двухлетку, которую никогда не использовали в хозяйстве. Таких за всю историю было всего девять. Священник ее забивает, потом тушу сжигают, прах разводят в особом жидком растворе, и окроплением из него в дальнейшем «очищают» от скверны.

Довольно дикий ритуал. Сплошная мистика.

Царь Соломон, что был «мудрее всех людей», оставил такую мысль об этой мицве: «Все [заповеди Торы] постиг я. Но глава о рыжей корове, при том, что вникал я в нее, задавался вопросом о сути ее и доискивался, что же за тем стоит, а мудрости моей должно бы на это хватить, – глава эта осталась для меня непостижимой».

В одном из мидрашей говорится, что Моше был единственным человеком, кому было даровано понимание закона о рыжей корове. «Тебе открою Я смысл этого закона; для всех же прочих он будет непостижимой сутью».

Этот закон - архетип заповеди. Мудрецы говорят, что даже мицвот, вполне постижимые разумом, следует исполнять как закон о рыжей корове. Воля Б-жья. Непостижимая.
И понятно, почему. Любые «смыслы» ограничивают. Надо почитать родителей? Спросите у сестёр Хачатурян!

Герой Жаботинского в «Пятеро» говорит: «…А почему нельзя?”. Уверяю вас, что никакая мощность агитации не сравнится, по разъедающему своему действию с этим вопросом. Нравственное равновесие человека искони держится именно только на том, что есть аксиомы: есть запертые двери с надписью “нельзя”. Просто “нельзя”, без объяснений, аксиомы держатся прочно, и двери заперты, и половицы не проваливаются, и обращение планет вокруг солнца совершается по заведенному порядку. Но поставьте только раз этот вопрос: а почему “нельзя”? – и аксиомы рухнут».

Поэтому только Моше было дано «понимание» смысла закона о рыжей корове. Одному, только одному человеку в истории это знание не повредило бы. Даже для мудрейшего царя Соломона эта дверь должна быть заперта.

Шабат шалом!

Отправить

Глава «Корах», которую мы читаем на этой неделе, рассказывает, соответственно, о Корахе, главе бунтовщиков против Моше и Аарона. И это, как водится, архетип революционера.

Корах образован, родовит, богат. Речи этого аристократа преисполнены призывами к равенству, к справедливости. А хасидские комментаторы находят в них еще и глубокие сущностные смыслы бытия.

И при этом Мидраш утверждает, что за всем этим стоит зависть и личные обиды.

Это прекрасно совмещается, заметим. Глупо и опасно считать, будто на подлости и мерзости готовы только мелкие душонки. Нет, именно с высоты падают особенно низко.

И это великий урок: даже если ты умен и знатен, как кузен Моисея, берегись - зависть и высокомерие разверзнут перед тобой бездну. Как бы красиво и справедливо ни звучали твои доводы.

Шабат шалом!

Отправить

В недельной главе рассказывается о «грехе разведчиков». Посланные Моисеем в Кнаан, чтобы проверить и доложить о состоянии дел там, они проверили и доложили: «Земля эта хороша весьма-весьма», но не взять ее. Не влезай! Убьет!

Алтер Ребе в «Ликутей Тора» объясняет это странное повторение «весьма-весьма» - они понимали, что Святая Земля преисполнена святости, и боялись, что этот повышенный фон Божественной энергии их убьет.

Были, по-своему, правы - история знала и знает прецеденты аварий такого толка. Но плох тот боец, который, изучив опасность, дезертировал, вместо того, чтобы составить соответствующий план победного наступления.

Мы можем, из лучших побуждений, избегать соприкосновения с материей. Так безопаснее. Но это будет дезертирством. В пустыне всё стабильно, однако из нее всегда надо выходить в мир. И делать его домом Божьим. Шабат шалом!

Отправить

В нашей главе сыны Израиля получают заповедь принесения Песаха, пасхальной жертвы «во второй год» выхода из Египта. Хронологически эта заповедь была дана до всех событий, описанных ранее в этой книге Пятикнижия, и Раши объясняет, почему ее задвинуло повествование «на потом» - чтобы не обращать внимание на тот компрометирующий факт, что за все время пребывания в пустыне евреи принесли всего одну пасхальную жертву.

Однако сам же Раши в другом месте комментирует, что вообще-то приносить пасхальную жертву следовало только после вхождения в Землю Израиля, так что «во второй год» было нечто исключительное и одноразовое. Но тогда в чем же «компромат»?

Ребе предлагает замечательный ответ. Нет сомнений, что в пустыне не было обязанности приносить Песах, кроме этого исключительного «второго года». Но и на этот раз не все смогли исполнить уникальную заповедь. И далее Тора нам расскажет, что они с этим не смирились. «Почему мы должны быть лишены?» - заявили они Моше. Да, был форс-мажор. Да, «вынужденность Бог прощает», но «почему мы должны быть лишены?» Заповедь это не только обязанность, но и великий дар Божий человеку. И Бог согласился с их логикой, введя дополнительную возможность Песаха - Песах шени, через месяц после основного, для тех, кто был в пути или в состоянии ритуальной нечистоты в первый Песах.

И следовало бы ожидать, что на следующий год народ опять не согласится так просто с лишением себя этого дара, Божьей заповеди. Что станут просить разрешить принести благодарственную жертву за выход из рабства египетского. Но запросов не поступило, и это компрометирующий факт.

Этот комментарий очень важен для понимания правильного подхода к исполнению заповедей Божьих. Можно быть смиренным рабом Божьим, и это великая ступень. Но намного выше ступень сына, исполняющего волю Отца - с радостью и воодушевлением. Что называется, забегая все дороги.

Шабат шалом!

Отправить

Следите ли вы за историей Кайла Кашува?

Кашув был среди подростков во время очередной американской школьной бойни - в Парклэнде. Полтора года назад. Тогда многие в очередной раз призвали к ограничению ношения оружия, но Кайл, наоборот, стал активным защитником Второй поправки. Так уж получилось, что это часть вообще правой идеологии. То есть - не все защитники права на ношение ультраправые, но все ультраправые активно за.

Вот и у 16-летнего Кайла это было частью идеологии. А дальше весь набор - убивать н-геров, мочить ж-дов.

В общем, моральный кодекс белого супрематиста в США. Но, - какая неожиданность! - Кайл еврей, а его родители эмигрировали до его рождения из Израиля. Бывает.

А вот сейчас 18-летнего Кайла сначала приняли в Гарвард, а потом из-за найденных записей в социальных сетях двухлетней давности университет отменил это решение.

Ах да - Кайл ещё и горячий сторонник Трампа, и, похоже, именно поэтому Гарвард активно изучал его записи.

Очень многие евреи парня активно поддерживают. Мол, это левацкий террор, дайте Кайлу шанс.

А я вот не знаю - по-моему, типичный случай отношений жабы с гадюкой.

Отправить

В недельной главе рассказывается, кто и как переносил в пустыне Святилище. 42 перехода с места на место. Собрать, а потом разобрать довольно монументальное сооружение. И, главное, нести его с собой. Частично - на себе. Ковчег, менора и жертвенник.

Зачем? К чему эти мучения? 40 лет в пустыне - шумною толпой.

Наши учителя находили в этом парадигму существования еврейского народа, народа-скитальца. В этих бесконечных скитаниях был смысл и была тайна. Тайна ковчега. Тора должна осветить весь мир. С этим ковчегом на плечах евреи должны были распространиться «на запад, восток, север и юг». Это - смысл. И это тайна существования - Тора сберегла еврейский народ.

Шабат шалом!

Отправить

Четвертая книга Торы, которую мы начали читать на этой неделе, в талмудической традиции называется “Книгой чисел”, из-за переписей, о которых в ней рассказывается. И уже в самом начале, в первой главе книги, Раши объясняет смысл этих подсчетов: “Постоянно пересчитывает их [сынов Израиля] из-за Своей любви к ним. Он уже сосчитал их, когда они вышли из Египта. Когда же [многие из них] умерли [из-за поклонения золотому] тельцу, Он вновь сосчитал их, чтобы знали число оставшихся [в живых]. [А теперь], когда Он пожелал, чтобы Шхина пребывала с ними, [Он снова] сосчитал их. В первый [день месяца] Нисан было сделано Святилище, а первого ияра сосчитал их”.

Ну, как пересчитывают сокровища. Но, положа руку на сердце, что за сокровище? Из Египта вышли ох какие разные люди: “Ах, какую рыбу подавали в столовках в Египте!” Некоторые из них даже потом сотворили тельца.

Но - “Пересчитай всех”. Речь идет о душах, о незамутненной сути человеческой. И к ней любовь не перебить ничем.

Сотни тысяч людей, но “как один человек с одним сердцем” стояли они у горы Синай. Такая вот арифметика!

Шабат шалом и веселого праздника получения Торы!

Отправить

75 лет назад началась Нормандская операция – союзники высадились на пляжи Нормандии.

Однажды в Англии я жил в необычном месте. В Виндзоре. Гостиница располагается в здании бывшей частной школы для мальчиков. В центре школьного парка памятник “Мальчикам школы, отдавшим свои жизни за свою страну в войну 1914-1918 года”. Ниже – ещё одна табличка: “И тем мальчикам, кто последовал за ними в войну 1939-1945 года”. И списки. Много имён.
Одна школа старой Англии.

В Нью-Йорке от усыпальницы Ребе до могилы моей бабушки по центральной аллее идти совсем недалеко. И вот на этом маленьком отрезке – два захоронения с похожими надписями под именами. 1925-1944, killed in action. Погиб в бою.

Это не военное кладбище, где обычно хоронят погибших солдат. Не захоронения во Франции на участках американских военнослужащих. Это еврейские могилы тех, чьи тела родители привезли домой, чтобы потом лечь рядом со своими мальчиками.

Пусть души их пребывают в райских кущах…

2 сентября Классики-современники Лион Фейхтвангер. Перевод и публикация Льва Миримова

Александр Донат и серия книг «Библиотека Холокоста»

В 1973 году Донат подготовил и опубликовал на русском языке антологию «Неопалимая купина: Еврейские сюжеты в русской поэзии» (Нью‑Йорк, 1973. - 480 с.) - наиболее полный и представительный сборник стихов на эту тему, написанных за три столетия.В 1977 году он стал инициатором создания «Библиотеки Холокоста» - некоммерческой программы для публикации книг, осуждающих преследования и насилие.В консультативный совет серии вошли Эли Визель, Сэм Блох, Хадасса Розензафт и другие. Возглавил совет Александр Донат.

30 августа Книжный разговор Леонид Юниверг, Леон Цвайгенбок

Commentary: Еще раз по поводу еврейской «лояльности». Размышления о дискурсе

Американские евреи не «нелояльны», когда они поворачиваются спиной к Израилю и оскорбляют его друзей и обращаются с ними, как с врагами, и когда они обращаются с его врагами так, будто это наши друзья. Нет, в лучшем случае - в лучшем случае! - мы слепые дураки, не видящие, что лишь поворот исторической судьбы уберег нас от того, чтобы говорить на иврите как на родном языке и ехать в автобусе в сторону, скажем, горы Скопус - в автобусе, который взорвет террорист, увешанный взрывчаткой, или зальет кровью террорист с ножом.

Commentary: Израиль и нелиберальные либералы

При нынешнем, очередном сражении универсалистов и партикуляристов либералы эпохи постмодерна огульно высмеивают западных националистов, выставляя их ксенофобами‑трампистами. Увы, слишком многие националисты сделались ультранационалистами, подтверждая карикатурные представления о себе. В этих воплях тонут более уравновешенные, чуткие к нюансам голоса.

27 августа Книжный разговор Гил Трой. Перевод с английского Светланы Силаковой

Публицист Борух Горин — руководитель департамента общественных связей Федерации еврейских общин России (ФЕОР) — обвинил в «стокгольмском синдроме» евреев, которые не соглашаются с догмами кремлевской пропаганды относительно Холокоста.

«Уж и не знаю, стоит ли в тысячный раз повторять: конечно, не польский или украинский народ активно участвовал в уничтожении евреев, а конкретные поляки или украинцы. И вопросы к польскому или украинскому государству сегодня возникают как к ответственному не за прошлое, а за настоящее и будущее. И за память, которую оно пытается «регулировать».

А к евреям, которые и в этот раз в первых рядах, вопросов все меньше. Стокгольмский синдром, как и было сказано», — пишет Горин 21 марта в своей очередной статье на сайте журнала Лехаим, редактором которого он является.

Можно было бы не обращать внимания на очередной опус подобного рода, однако в начале статьи антисионист Горин, который, как и его единомышленники, делает все возможное для увековечивания пребывания евреев в «гламурном» московском галуте, вновь использует «израильский козырь» для того, чтобы его статья выглядела более убедительной.

Прежде всего, хотелось бы отметить, что коренной одесский москвич Борух не имеет права вещать от имени Израиля, где он не живет и, куда, судя по всему, репатриироваться не собирается (до тех пор, пока его очень не «попросят» те антисемиты, которых, по его мнению, в России «нет» — по крайней мере на государственном уровне).

Напомним также, что Стокгольмский синдром (согласно Википедии) — термин, популярный в психологии, описывающий защитно-бессознательную травматическую связь, взаимную или одностороннюю симпатию, возникающую между жертвой и агрессором в процессе захвата, похищения и (или) применения или угрозы применения насилия.

«Под воздействием сильного переживания заложники начинают сочувствовать своим захватчикам, оправдывать их действия и в конечном счёте отождествлять себя с ними, перенимая их идеи и считая свою жертву необходимой для достижения «общей» цели», — говорится в статье на данную тему.

Последний абзац очень хорошо описывает подоплеку новой разновидности «стокгольмского» синдрома, который можно назвать еврейско-кремлевским.

Разу уж Борух Горин пишет о том, что «вопросы к польскому или украинскому государству сегодня возникают как к ответственному не за прошлое, а за настоящее и будущее», то и мы не будем подробно напоминать о том, что с сентября 1939-го по 22 июня 1941 года Советский Союз помогал гитлеровской Германии в разгроме независимых государств Европы и закрывал глаза на создание инфраструктуры Холокоста в оккупированной нацистами Польше.

Поэтому хотелось бы пожелать кремлевским евреям быть такими же смелыми и решительными не только в осуждении Польши и Украины. И, прежде всего, не отмахиваться от неудобных вопросов — например о том, почему они не протестуют в то время, как современная Россия помогает строить ядерный реактор Ирану, чье руководство открыто заявляет о своем намерении уничтожить Израиль.

Куда исчезает их гнев и возмущение, когда Кремль вновь и вновь подчеркивают: ХАМАС и Хизбалла это «нетеррористы». Почему Россия вновь и вновь голосует в ООН и ЮНЕСКО вместе с теми, кто отрицает связь Иерусалима и Храмовой горы не только с Израилем, но и с историей еврейского народа?

Кремлевский синдром, как и было сказано…