Образы символы в поэме медный всадник. Смысл названия по поэме Медный всадник (Пушкин А

Разделы сайта

Выбор редакции:

Поэт увидел перед собой Медного Всадника - воплощённый в металле памятник Петру Великому, основателю "военной столицы". Пушкин в "Медном всаднике" поднимает проблему взаимоотношений государства и личности. Пётр у Пушкина - деятель, который угадывает потенциальные силы науки и направляет их на решение громадных задач в один из самых высоких и творческих моментов его жизни, когда рождался гениальный замысел создания города "на берегу пустынных волн" Невы.

Для Пушкина были одинаково достоверны и деяния Петра Великого, и страдания безвестного Евгения. Автору был близок мир Петра, была понятна и дорога мечта "ногою твёрдой стать при море". Он видел, как перед Петром, "мощным властелином судьбы", смирялась "побеждённая стихия". Но Александр Сергеевич сознавал, какая дорогая цена была заплачена за это торжество, какой ценой был куплен стройный вид Петербурга. Поэтому в его поэме есть истинная глубина, высокая человечность и суровая правда.

Медный всадник - необычный литературный образ. Он представляет собой образную интерпретацию скульптурной композиции, воплощающей идею ее создателя, скульптора Э. Фальконе, но в то же время это образ гротескный, фантастический, преодолевающий границу между реальным ("правдоподобным"), и мифологическим ("чудесным"). Медный всадник, разбуженный словами Евгения, срываясь со своего пьедестала, перестает быть только "кумиром на бронзовом коне", то есть памятником Петру. Он становится мифологическим воплощением "грозного царя".

Пётр, воплощённый в Медного всадника, видится как "мощный властелин судьбы, а не игралище в её руках". Утверждая непреклонную волю, вселяя ужас, Медный всадник своим величием опровергает мысли о своём бессилии человека перед лицом рока.

Восторженное настроение поэта омрачается думой о "противоречиях существенности" и скорбном уделе "малых сил"; возникает новый образ Петра:

"И, обращён к нему спиною

В неколебимой тишине,

Над возмущённою Невою

Стоит с простёртою рукою

Кумир на бронзовом коне…"

Автор показывает не только величие Петра, но и его недостатки. В грозных событиях наводнения не хватает заботы о маленьком человеке. Пётр велик в государственных замыслах и жесток и жалок в отношении к личности.

Пушкин создал синтетические образы Петра и Петербурга. В них обе взаимоисключающие мифологические концепции дополнили друг друга. Поэтический миф об основании города развернут во вступлении, ориентированном на литературную традицию, а миф о его разрушении, затоплении - в первой и во второй частях поэмы.

Герой поэмы "Медный всадник" Евгений - порождение "петербургского" периода русской истории. Это "маленький" человек, смысл жизни которого заключен в обретении мещанского счастья: хорошего места, семьи, дома, благополучия:

"…я молод и здоров,

Трудиться день и ночь готов;

Уж кое-как себе устрою

Приют смиренный и простой

И в нем Парашу успокою…"

Евгений жалок в своей бедности и велик в своей любви к Параше, принижен своим жизненным положением и возвышен своими мечтами о независимости и чести, жалок в своём безумии и высок в своей способности протестовать. Именно ограниченность существования Евгения тесным кругом семейных забот, непричастность собственному прошлому являются чертами, неприемлемыми для Пушкина в Евгении, и именно они делают его "маленьким" человеком. Автор намеренно отказывается от подробной характеристики Евгения, он даже лишает его фамилии, подчеркивая возможность постановки на ее место любой, так как в образе Евгения отразилась судьба многих людей "петербургского" периода.

В сцене наводнения Евгений сидит за спиной Медного всадника, сжав руки крестом (параллель с Наполеоном), но без шляпы. Они с Медным всадником смотрят в одном направлении. Однако взгляд Петра направлен вглубь веков (он решает исторические задачи, не заботясь о судьбах людей), а Евгений смотрит на дом любимой. И в этом сопоставлении Евгения с бронзовым Петром выявляется главное отличие: у Евгения есть душа и сердце, он способен чувствовать и переживать за судьбу любимого им человека. Он - антипод "кумира на бронзовом коне", у него есть то, чего лишен бронзовый Петр: сердце и душа, он способен печалиться, мечтать, мучиться. Таким образом, несмотря на то, что Петр занят размышлениями о судьбах страны, то есть, по сути, в абстрактном смысле благоустройством жизни людей (включая самого Евгения как будущего жителя Петербурга), а Евгений увлечен своими собственными, сугубо личными, бытовыми интересами, в глазах читателя именно этот маленький человек становится более привлекательным, вызывает живое участие.

Наводнение, обернувшееся трагедией для Евгения, делает из него (невзрачного человека) Героя. Он сходит с ума (что, несомненно, сближает его образ с образом героя романтических произведений, ведь безумие - частый атрибут романтического героя), бродит по улицам враждебного ему города, но "мятежный шум Невы и ветров раздавался в его ушах". Именно шум природной стихии в сочетании с "шумом" в душе Евгения пробуждает в безумце то, что для Пушкина было главным признаком человека, - память; и именно память о пережитом наводнении приводит его на Сенатскую площадь, где он во второй раз встречается с "кумиром на бронзовом коне". Через великолепное описание Пушкина мы видим, что это была трагически прекрасная минута в жизни бедного, смиренного чиновника.

Духовная эволюция Евгения и порождает естественность и неизбежность протеста. Художественно убедительно показано преображение Евгения. Протест поднимает его к новой, высокой, трагической жизни, таившей в себе близкую и неминуемую гибель. Евгений отваживается грозить Петру будущим возмездием. И эта угроза страшна самодержцу, потому что он понимает, какая грозная сила сокрыта в протестующем, поднявшем мятеж человеке.

В тот момент, когда Евгений "прозревает", он становится Человеком в его родовой сущности (нужно заметить, что герой в этом отрывке ни разу не назван Евгением, что делает его в некоторой степени безликим, таким как все, одним из всех). Мы видим противостояние "грозного царя", олицетворения самодержавной власти, и Человека, имеющего сердце и наделенного памятью. В шепоте прозревшего Человека слышатся угроза и обещание возмездия, за которые ожившая статуя, "мгновенно гневом возгоря", наказывает "безумца бедного". При этом понятно, что это единичный протест, к тому же произнесенный "шепотом". Символично и определение Евгения безумцем. Безумие - это, по Пушкину, неравный спор. Выступление одиночки против могущественной власти самодержавия безумно, с точки зрения здравого смысла. Но это "святое" безумие, поскольку молчаливое смирение гибельно. Только протест спасет личность от нравственной гибели в условиях насилия.

Пушкин, как нам кажется, подчеркивает то, что, несмотря на условность и трагикомичность ситуации (Евгений, маленький человек, ничего не имеющий, при этом сошедший с ума, осмеливается "бросить вызов", пригрозить государю - да еще и не настоящему, а бронзовому его памятнику), действие, сопротивление, попытка подать голос, возмутиться всегда была и будет лучшим выходом, нежели покорность жестокому року.

Евгений как тип - результат исторического развития общества. Его личная трагедия (в отличие от Вырина) получает не бытовое обоснование, а вписывается автором в круг стихийных и историко-социальных событий.

Сумасшествие Евгения - не последний этап разрушения личности. Главная коллизия - столкновение Евгения с Медным всадником. Бунт - кульминация поэмы. Духовное состояние героя дано в развитии, Пушкин сообщает мельчайшие портретные детали (чело, глаза, сердце, руки). Герой вспоминает прошлое, наступает страшное прояснение мыслей перед окончательным падением в бездну безумия. Против кого и во имя чего бунтует Евгений? Многое в поэме символично, и в этом - художественное своеобразие поэмы.

Через всю поэму, через весь ее образный строй проходит двоение лиц, картин и смыслов: два Петра (Петр живой, мыслящий, "мощный властелин судьбы" и его превращение Медный всадник, застывшее изваяние), два Евгения (мелкий чиновник, забитый, униженный властью, и безумец, поднявший руку на "строителя чудотворного"), две Невы (украшение города, "державное теченье" и главная угроза жизни людей и городу), два Петербурга ("Петра творенье", "юный град" и город углов и подвалов бедноты, город-убийца). В этом двоении образного строя и заключена не только главная композиционная, но и главная философская мысль Пушкина Мысль о человеке, его самоценности.

Образы «Медного всадника» имеют обобщенно-философический, аллегорико-символический характер.

Когда Пушкин пишет о Неве, которая «дышит, как с битвы прибежавший конь», то река предстает стихией не только природной, но и социальной. Действия наводнения социально разрушительны. Нева проявляет себя как вор, разбойник, злодей, то есть не как природная, а как человеческая сила. Нева то державна, то революционна. Сближая Неву с мятежной силой народного возмущения, поэт использует образ осажденного Зимнего дворца («дворец казался островом печальным» среди потопа).

Медный всадник на коне - всадник, оседлавший стихию, управляющий ею с помощью железной узды. Конь - Нева - державная власть - народ - бунт - все это звенья метафорической цепи, каскад переносов значения, «смысловой игры», аллегорических сближений, феерия смыслового содержания. Эта небольшая по объему поэма - средоточие «сверхплотного вещества» смысла. Ее малый объем не только результат великого чувства художественной меры, но и знак спрессованности ее смысла. Конечно же, стихия потопа не прямо тождественна народному бунту, но имеет известное художественно-моделирующее значение: наводнение то действительно схоже с народным возмущением, то прямо сопрягается, перекликается с реальным народом, стоящим по берегам Невы в ожидании развязки событий:

Народ зрит божий гнев и казни ждет.

Огромную роль образ водной стихии играет в поэме «Медный всадник». Поэт описал реальное наводнение, случившееся в Петербурге, но сумел увидеть в нем глубокий символический смысл. Во вступлении к поэме Пушкин рисует фигуру Петра I, который своей непреклонной волей сумел обуздать Россию, как ретивого коня. Поэт называет Петербург творением Петра, потому что город был построен наперекор всему по воле царя. Однако природная стихия не подчиняется даже царям. Пушкин не жалеет ярких красок при описании наводнения. И ветер, который гонит воду из Финского залива вспять, и Нева, затопляющая город, выступают в поэме одушевленными существами. Автор использует прием олицетворения, когда природа наделяется человеческими качествами. Морская стихия как будто гневается на людей, посмевших построить город в таком опасном месте. Александр I говорит в поэме, что с божьей стихией царям не совладать. Знаменитый памятник Петру I, Медный всадник, возвышается над волнами. С ним стихия ничего сделать не может.

Глава 3. Петровские преобразования в оценке Пушкина. Образ Евгения. Проблема личности и государства в поэме.

Петровские преобразования в оценке Пушкина. За «Медным всадником» прочно утвердилась репутация загадочного произведения, и это несмотря на то, что он изучен с самых разных сторон и, вероятно, трудно высказать новое суждение о поэме или сделать новое наблюдение, которое в той или иной форме уже не было высказано. Загадочность поэмы сама по себе загадочна. В ней нет никаких неясных мест, тёмных символов. Загадочны не отдельные частности, а целое, общая идея, мысль поэта.

Высоко оценивая личность Петра («Сильный человек», «северный исполин») и прогрессивность его преобразований (Пётр ввёл европейское просвещение, которое должно было иметь своим неминуемым следствием народную свободу), Пушкин не закрывает глаза на теневые стороны петровских реформ: разобщение просвещённой, европеизированной части дворянства и народа, всеобщее рабство и безмолвное повиновение («История представляет вдруг его всеобщее рабство … все состояния окованные без разбора, были равны перед его дубинкою . Всё дрожало, всё безмолвно повиновалось»). И тем не менее поэт полон исторического оптимизма. Ему представлялось, что лишённое политических свобод русское дворянство заменит отсутствующее в России третье сословие и, несмотря на культурную разобщенность с народом, соединится с ним в борьбе «противу общего зла», и сумеет одержать победу, даже не прибегая к кровопролитию. «Желанье лучшего соединяет все состояния» и «твёрдое мирное единодушие», а не «страшное потрясение» уничтожит в России «закоренелое рабство» и «скоро поставит нас наряду с просвещёнными народами Европы». (VIII, 125- 127).

Но надеждам этим не суждено было осуществиться. Пушкин много размышлял над неудачей декабрьского восстания. В «Записке о народном воспитании» он писал, что люди, разделявшие образ мыслей заговорщиков, «с одной стороны, …увидели ничтожность своих замыслов и средств, с другой- необъятную силу правительства, основанную на силе вещей». Под «силой вещей» Пушкин подразумевал «дух народа» и отсутствующее в России общественное мнение. («Общее мнение, ещё не существующее»). Это значит, что не проходит даром разрыв между европеизированной просвещённой частью русского дворянства и народом, сумевшим «удержать бороду и русский кафтан», и не проходит даром «всеобщее рабство», всеобщее безмолвное повиновение.

Поэтому меняется и оценка петровских преобразований. По мнению Пушкина, именно Пётр сумел «чинами» уничтожить потомственное дворянство как общественную силу, игравшую столь важную роль в московский период русской истории. И на место старинного потомственного дворянства, главными качествами которого являются независимость, храбрость и честь, и на значение которого быть «мощными защитниками» народа «1а sauvegarde трудолюбивого класса», пришла бюрократия. «Деспотизм окружает себя преданными наёмниками и этим по давляется всякая оппозиция и всякая независимость. Потомственность высшего дворянства - гарантия этой независимости. Обратное неизбежно связано с тиранией, вернее, с низким и дряб лым деспотизмом». Отсюда вывод: конец дворянства в монар хическом государстве означает рабство народа (VIII, 147-148).

Образ Евгения . Сложен образ Евгения. Евгений - бедный чиновник, представитель столичной мелкоты, тех городских низов, для которых наводнение как раз и ужаснее всего. И в то же время в образе Евгения характерно отразились напряженные историко-политические размышления Пушкина на тему о русском дворянстве, которые нашли место в его многочисленных заметках, планах, набросках, наконец, В ряде произведений тридцатых годов. Евгений, подобно самому поэту, выходец из того феодального «старинного дворянства», которое в результате централизующей государственной политики Петра «упало, - говоря словами Пушкина, - в неизвестность»: «обеднело», «пришло в упадок», «составило род третьего сословия». И поэт считает необходимым довести это до сведения читателей, представляя им своего героя:

Прозванья нам его не нужно,

Хотя в минувши времена

Оно, быть может, и блистало,

И под пером Карамзина

В родных преданьях прозвучало;

Но ныне светом и молвой

Оно забыто.

Все это определяет то сложное историческое и социальное обобщение, которое стоит за «мятежом» Евгения, следующим сразу же после лирического отступления Пушкина. Кулак на Медного Всадника сжимает не только петербургский бедняк, счастье и жизнь которого разбиты в щепы выбором места для новой столицы, но и «темный потомок» «некогда знатного, боярского рода», мститель за обиды «униженных» и «раздавленных» Петром предков. «Мятеж» Евгения - основное содержание его второй встречи с Медным Всадником - дан с еще большей, чем все предшествующее, пластической выразительностью и силой. Сперва, как и во время первой встречи, Евгений находится позади Медного Всадника, который и теперь обращен к нему спиною. Затем, после того как «прояснились в нем страшно мысли», Евгений обходит памятник кругом и оказывается перед Медным Всадником лицом к лицу. Там - Евгений и Медный Всадник были поставлены друг около друга, здесь - друг против друга. Там - сопоставление, здесь - противопоставление, конфликт.

Кругом подножия кумира

Безумец бедный обошел

И взоры дикие навел

На лик державца полумира.

Стеснилась грудь его.

Чело К решетке хладной прилегло,

Глаза подернулись туманом,

По сердцу пламень пробежал,

Вскипела кровь.

Он мрачен стал

Пред горделивым истуканом

И, зубы стиснув, пальцы сжав,

Как обуянный силой черной,

«Добро, строитель чудотворный!

Шепнул он, злобно задрожав,- Ужо тебе!..»

Слово «ужо» весьма выразительно как по своей стилистической, сугубо просторечной, окраске, так и по своей семантике (значит «потом», «позже» и вместе с тем зачастую употребляется как угроза мести, наказания).

И в «Ужо тебе!..» Евгения заключено в высшей степени значительное историческое и политическое содержание. О характере его можно судить по следующему. Издавна установилась, встречается уже в русской публицистике XVI века, символика коня и всадника: народ и царь (см. басню Крылова «Конь и Всадник», впервые опубликованную в 1816 году и в издании 1825 года поставленную на первом месте; см. аналогичное сравнение в пушкинском «Борисе Годунове» - в диалоге Басманова с Борисом). Эта же символика прямо выражена в пушкинском «Россию поднял на дыбы». На фальконетовском памятнике Петру конь и всадник слиты воедино. Но в поэме Пушкина между ними проводится и тонкое различение: в отличие от «горделивого» всадника, коню придан эпитет «гордый»; о всаднике сказано в прошедшем времени: «Россию поднял…», о коне - в настоящем и будущем: «Куда ты скачешь…» и «где опустишь…» В связи с этим особую выразительность приобретает рисунок фалькокетовского памятника Петру, набросанный Пушкиным в его черновых тетрадях примерно около этого же времени. На рисунке - скала; на ней - конь; но всадника на коне нет.

В ответ на слова Басманова:

Всегда народ к смятенью тайно склонен:

Так борзый конь грызет свои бразды

По что ж? Конем спокойно всадник правит

царь Борис отвечает)

Конь иногда сбивает седока.

Па рисунке Пушкина гордый конь сбил горделивого седока. Это, несомненно, бросает яркий свет и на «Ужо тебе!..» Евгения. Но восклицание-угроза Евгения-прозрение в далекое будущее.’ Что же касается «мятежа» Евгения - это еще только бунт «частного» против «общего», причем - самое главное - бунт во имя только «частного». Поэтому «бунт» Евгения - бунт одиночки, безумный и безнадежный протест, не только неизбежно, но и законно обреченный на неудачу. И все это тоже выражено с необыкновенной пластичностью, в ярких и живых художественных образах «Медного Всадника» - гармонической пере кличкой начала поэмы с ее концом.

Проблема личности и государства в поэме. Если допустим термин «шедевры пушкинского творчества», то поэма «Медный всадник», бесспорно, относится к их числу. Исторические, философские, лирические мотивы слились в единый художественный сплав. И «петербургская повесть», как по жанру определил ее Пушкин, приобрела те черты масштабности, которые позволяют отнести «Медного всадника» к «вечным», бесценным памятникам поэзии, не разгаданным до конца.

В центре поэмы - личность Петра I, великого преобразователя, деятельность которого постоянно интересовала поэта, потому что петровская эпоха - один из крупных поворотов в истории России.

Поэма «Медный всадник» - грандиозное философское раздумье Пушкина о поступательном ходе истории. Вступление композиционно противопоставлено двум частям, в которых развертывается сюжет «петербургской повести». В нем дан величественный образ Петра - преобразователя, осуществляющего великое национальное дело, о котором мечтали многие поколения, - укрепление русского государства на берегах Балтийского моря:

Отсель грозить мы будем шведу,

Здесь будет город заложен

Назло надменному соседу

Природой здесь нам суждено

В Европу прорубить окно…

Петр выступает здесь и как покоритель самой природы, ее стихий, и как воплощение победы культуры и цивилизации над той дикостью и отсталостью, которые до него веками царили «на берегу пустынных волн».

Пушкин сложил поэтический гимн могучей силе разума, воли и творческого труда человека, способного на такое чудо, как возведение из «тьмы лесов» и «топи блат» великого и прекрасного города, символа новой, преобразованной России.

Это пример человека, который, мог, казалось, предугадать поворот в течении истории и повернуть Россию в ее новое русло, мог, выходит, стать «властелином судьбы» не только своей собственной, но и всей России:

О мощный властелин судьбы!

Не так ли ты над самой бездной

На высоте, в узде железной …

Россию поднял на дыбы?

Да, Петр поднял Россию на дыбы, но и на дыбу одновременно. Самодержец и самодур. Человек власти, этой властью развращенный, употребляющий ее на великое и низкое. Великий человек, унижающий достоинство других людей. Герцен писал: «Петр I - самый полный тип эпохи или призванный к жизни гений-палач, для которого государство было все, а человек ничего, он начал нашу каторжную работу истории, продолжающуюся полтора века и достигнувшую колоссальных результатов». Слова эти можно поставить эпиграфом к «Медному всаднику».

…Проходит сто лет, осуществлен гениальный замысел Петра. Облик Петербурга - «Петра творенья» - Пушкин рисует с чувством гордости и восхищения. Лирическая часть вступления завершается гимном Петру и его делу, незыблемость которого - залог достоинства и величия обновленной им России:

Красуйся, град Петров, и стой

Неколебимо, как Россия.

Но возвышенный пафос вступления сменяется печальным рассказом последующих глав. К чему привели петровские преобразования? Лучше ли стало обыкновенному, бедному человеку? Пушкин рассказывает историю жизни бедного чиновника Евгения, нежно влюбленного в Парашу.

Мечты Евгения о семейном счастье и личной независимости вполне законны, но им, увы, не суждено сбыться. Стихийное возмущение природы, противопоставленное разумной воле Петра, несет гибель и Параше, и всему бедному люду.

Пушкин переносит столкновение между стихией и разумной деятельностью Петра в план социально-философский. Евгению противостоит уже не Петр-преобразователь, а тот самодержавный порядок, который олицетворен в бронзовом изваянии («кумир на бронзовом коне»). Евгений чувствует на себе мощь деспотизма Петра, представшего ему в образе Медного всадника, «горделивого истукана». И он отважно бросает ему вызов: «Ужо тебе! …». Но бунт отчаявшегося одиночки лишен смысла. Едва бросив вызов кумиру, Евгений, в ужасе от собственной дерзости, бежит прочь. Сломленный, раздавленный, он жалко кончает свои дни.

А что же горделивый всадник, «державец полумира»? Все напряжение, вся кульминация поэмы в жуткой, мистической картине, которая последовала за вызовом Евгения.

Бежит и слышит за собой

Как будто грома грохотанье

Тяжело-звонкое скаканье

По потрясенной мостовой.

И, озарен луною бледной,

Простерши руку в вышине,

За ним несется Всадник Медный

На звонко-скачущем коне.

Оказывается, жалкого выкрика бедного безумца оказалось достаточно, чтобы горделивый истукан потерял покой и с сатанинским рвением стал преследовать свою жертву.

По-разному можно оценивать поэму. В ней многие видели воспевание сильной государственной власти, имеющей право пренебречь судьбами отдельной личности ради общего блага. Но есть в поэме Пушкина и другое - гимн гуманизму, сочувствие «маленькому человеку», восставшему против «воли роковой».

Воля Петра, противоречивость его деяний, и есть точка символического сопряжения всех сюжетных компонентов повествования о бедном петербургском чиновнике - натуральных, фантастических, исторических, загадочно связанных с судьбами послепетровской России.

Величие Петра, прогрессивность его деяний оборачиваются гибелью бедного человека, имеющего право на счастье. Конфликт между государством и личностью неизбежен. Личность всегда терпит поражение, когда ее интересы приходят в столкновение с самовластительным порядком. Гармония между личностью и государством не может быть достигнута на почве несправедливого общественного порядка. Эту мысль Пушкина подтверждает вся трагическая история нашей страны.

гранит , бронза . Высота: 10,4 м

Сенатская площадь

История памятника

Модель конной статуи Петра выполнена скульптором Этьеном Фальконе в - . Голову Петра лепила его ученица, Мари-Анна Колло . Змею по замыслу Фальконе вылепил Фёдор Гордеев . Отливка статуи осуществлялась под руководством мастера Емельяна Хайлова и была закончена в 1778 году . Архитектурно-планировочные решения и общее руководство осуществлял Ю. М. Фельтен .

В августе 1766 года русский посланник в Париже Д. А. Голицын заключил контракт с французским скульптором Фальконе , рекомендованном Екатерине II её корреспондентом философом-просветителем Д. Дидро . Вскоре по прибытии Фальконе в Петербург, 15 октября 1766 года, работы по созданию монумента двинулись полным ходом. Мастерскую устроили в бывшем Тронном зале деревянного Зимнего дворца Елизаветы Петровны. Каменное здание бывшей конюшни при дворце приспособили для жилья Фальконе. В начале 1773 года в помощь к Фальконе был назначен Фельтен : он должен был заменить уволенного от работ капитана де Ласкари, и, кроме того, к этому времени понадобился надзор профессионала-архитектора за установкой памятника.

«Гром-камень»

Найти подходящие камни для монумента сразу не удалось, и тогда в газете «Санкт-Петербургские ведомости » было опубликовано обращение к частным лицам, которые пожелали бы «для постановления… монумента в гору выломать и привезти сюда, в Санкт-Петербург».

Подходящий камень был указан казённым крестьянином Семёном Григорьевичем Вишняковым, поставщиком строительного камня в Санкт-Петербург, давно знавшем об этой глыбе и имевшем намерение найти ей применение для собственных нужд, расколов на куски, но не нашедшем для этого нужного инструмента. Об этом он сообщил капитану Ласкари, руководителю поисковых работ в этом проекте.

Место, где найден был Гром-камень, до сих пор точно не установлено. Известно лишь, что это было лесистое и весьма сырое место в районе деревни Лахта , и что путь камня до места погрузки был равен приблизительно 8 верстам, то есть примерно 8,5 километрам. Учитывая, что путь камня неоднократно менялся, и перемещали его не по прямой, следует ожидать, что камень был найден в следующих современных границах: на западе - посёлок Лисий Нос , прямо на север - до нынешней Кольцевой автодороги , по дороге и южнее её на восток до речки Чёрной и затем на юг через Юнтоловской лесной дачи , включая его весь, до северного берега Лахтинского разлива .

Транспортировка «Гром-камня»

Началу перевозки камня соответствовала серьёзная подготовка. Были приняты во внимание рекомендации, которые разработал И. И. Бецкой , проведено исследование модели «машины», предлагаемой для перевозки камня. При этом было найдено, что наиболее соответствующей задаче является установка камня на деревянной платформе, перекатываемой по двум параллельным желобам, в которые были уложены 30 пятидюймовых шаров. Посредством эксперимента был выбран достаточно прочный материал для этих шаров, состоящий из сплава на основе меди, и отработана технология его изготовления. Разработан технологический процесс подъёма камня с помощью рычагов и домкратов для подведения под него платформы. При этом специально были приняты меры по страховке камня от его падения при аварии. Для его извлечения потребовалась работа тысяч людей, для проживания которых была построена деревня. Камень весил 1600 тонн. Его транспортировка до берега Финского залива осуществлялась несколькими воротами. Для перевозки камня были выбраны зимние месяцы, когда почва подмёрзла и смогла выдерживать тяжесть. По приказу Екатерины камень должен был быть доставлен на место целым. Работавшие на камне постоянно во всё время движения каменотёсы в количестве 46 человек лишь придавали ему надлежащую форму.

Эта уникальная операция продолжалась с 15 ноября 1769 года по 27 марта 1770 года . Камень был доставлен на берег Финского залива, где для его погрузки соорудили специальную пристань. При малой воде остатки этой пристани можно видеть у берега невдалеке от расколотого валуна, лежащего у самого уреза воды.

Транспортировка камня по воде осуществлялась на специально построенном для этого судне по чертежу известного корабельного мастера Григория Корчебникова и началась только осенью. Гигантский «Гром-камень» при огромном стечении народа прибыл в Петербург на Сенатскую площадь 26 сентября 1770 года . Для выгрузки камня у берега Невы был использован приём, уже применённый при погрузке: судно было притоплено и село на предусмотрительно вбитые в дно реки сваи, что дало возможность сдвинуть камень на берег.

Несмотря на все принятые меры за всё время пути неоднократно создавались аварийные ситуации, грозившие крахом всему предприятию, за которым следила с интересом общественность всей Европы. Тем не менее руководители работ всегда находили выход из положения. В честь перевозки камня была выбита памятная медаль с надписью «Дерзновению подобно».

Эта перевозка действительно была уникальна и уникальна до сих пор: это перемещение самого большого монолита (самого большого не только в первоначальном виде, но даже и в конечном, отесанном) из когда-либо перемещавшихся человеком, причем монолиты хотя бы сравнимой массы перемещались лишь в древности.

Памятник

Открытие монумента Петру Великому . Гравюра А. К. Мельникова с рисунка А. П. Давыдова, 1782

Есть предположение, что легенда о майоре Батурине легла в основу сюжета поэмы А. С. Пушкина «Медный всадник» . Есть также предположение, что легенда о майоре Батурине стала причиной того, что в годы Великой Отечественной войны памятник остался на месте и не был, подобно другим скульптурам, спрятан.

Литература

Бакмейстер,И. Г. библиотекарь Имп. Академии наук перевод статьи из «Neues St. Petersburgisches Journal» (1782. Т. 4. С. 1-71), вышедшей отдельным изданием в 1783 г. («Nachricht von der metallenen Bildsäule Peters des Grossen»).Русское издание 1786 г.
Памятники архитектуры Ленинграда. - Л. : Стройиздат , 1975. .
Кнабе Г. С. Воображение знака: Медный всадник Фальконе и Пушкина. - М ., 1993. .
Иванов Г. И. Камень-Гром. Историческая повесть. - СПб.: Стройиздат -СПБ, 1994. - 112 с. - ISBN 5-87897-001-5 .
Топоров В. Н. О динамическом контексте трехмерных произведений изобразительного искусства (семиотический взгляд). Фальконетовский памятник Петру I // Лотмановский сборник. 1. М., 1995.
Проскурина В. Петербургский миф и политика монументов: Пётр Первый Екатерине Второй // Новое литературное обозрение . - 2005. - № 72.
Доклад императрице Екатерине II от Сената о месте для постановки монумента императору Петру Великому / Сообщ. Жан-Жанк // Русская старина, 1872. - Т. 5. - № 6. - С. 957-958.

Примечания

Ссылки

Медный всадник в Свадебной энциклопедии

Кого символизирует «Медный всадник» в одноимённой поэме Пушкина? Три Иудейских и три Исаакиевских храма. Кто такой «маленький человек» в русской классической литературе? Смысл «вавилонской ивы» и «багряницей прикрытой лжи». Кто такой граф Хвостов? Какой сон видит Евгений и кто такая Параша? Умирающий и воскресающий бог у чёрного куста.

И во всю ночь безумец бедный
Куда стопы ни обращал,

С тяжелым топотом скакал.

А.С Пушкин «Медный Всадник»

Как объяснил Великий Инквизитор, уравнения движения цивилизации можно понять, как закон всемирного притяжения к «хлебам», «чуду» и «мечу кесаря». При этом становится видна разница между задачами «пустынного сеятеля свободы» и путями «искушений». Понятие «счастья» часто не совпадает, а иногда и прямо противоположно стремлению к свободе. Тяга к «хлебам» может перевешивать нравственные нормы, «чудо» имеет больший вес перед объективной наукой, а «меч кесаря» всегда готов к ликвидации врагов народа и инакомыслящих для утверждения своей «правды». Чтобы выяснить - на какой стороне человек, он должен быть поставлен в «критические условия», когда требуется выбирать «Или - или».

Или пляжи, вернисажи или даже
Пароходы, в них наполненные трюмы,
Экипажи, скачки, рауты, вояжи…
Или просто - деревянные костюмы .

Законы, по которым живёт материальный мир изменить невозможно, как невозможно изменить, например, законы высшей математики. Если полезные изменения вносятся в систему без тщательного анализа динамических параметров, это чревато очень неприятными последствиями. То что верно в состоянии стабильности, ведёт себя совершенно иным образом, когда вся стабильность летит в хлам. Одно дело изучение самолёта, стоящего в ангаре, и совсем другое - это управление самолётом в воздухе.

Наводнение о котором рассказывается в поэме «Медный всадник» произошла 7 ноября 1824 года… В совейское время на этот день приходился один из самых важных праздников - день Великой Октябрьской Социалистической Революции. После революции 1917 года вся инфраструктура Российской Империи, создававшаяся столетиями, оказалась уничтоженной. На месте старого государства возникло что-то совершенно иное. Что это было? Величайшее событие российской истории, как считали семьдесят лет, или наоборот страшнейшая трагедия, как считают сейчас?

Как классифицировать события в начале нашей эры, когда возникло христианство? Для сторонников этого религиозного направления произошло величайшее событие в истории человечества. В истории евреев это разрушение Второго Храма, иудейского государства и окончательное изгнание в диаспору. Ислам, обращаясь к библейским сюжетам, критически относится и к теологии христианства и к евреям. В общемировой истории происходит переход от «Древнего Мира» к «Средним векам». Если внимательно рассмотреть поэму «Медный всадник», можно обнаружить очень любопытную символику, имеющую отношение к событиям того времени.

В книге Достоевского «Подросток», Аркадий Долгорукий выходит туманным утром на улицы Петербурга и рассуждает:

В такое петербургское утро, гнилое, сырое и туманное, дикая мечта какого-нибудь пушкинского Германна из «Пиковой дамы» (колоссальное лицо, необычайный, совершенно петербургский тип - тип из петербургского периода!), мне кажется, должна еще более укрепиться. Мне сто раз, среди этого тумана, задавалась странная, но навязчивая греза: «А что, как разлетится этот туман и уйдет кверху, не уйдет ли с ним вместе и весь этот гнилой, склизлый город, подымется с туманом и исчезнет как дым, и останется прежнее финское болото, а посреди его, пожалуй, для красы, бронзовый всадник на жарко дышащем, загнанном коне?».

Почему бронзовый всадник останется на «загнанном» коне? Что это может означать? В представлении Аркадия весь город - это, созданный «Медным всадником» виртуальный и иллюзорный мир. Если иллюзии рассеются, то вместе с ними, как за гнилым и сырым туманом, исчезнет всё построение. Ведь от тепла, от тепла человечьего даже туман поднимается вверх . Российская империя исчезла после наводнения 1917 года. Советская Россия исчезла после наводнения инициированного Горбачёвым. Не исчезнет ли цивилизация, построенная на принципах «чуда», «хлебов» и «меча кесаря», если эти принципы вдруг перестанут работать?

Поэма начинается со вступления, которое можно считать своеобразным гимном Петербургу. Пётр I, повторив подвиг Эхнатона, на пустом месте, посреди финских болот, основал и построил новый город, сделав его новой столицей всей Российской Империи. Пушкин пишет:

Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид
…
Красуйся, град Петров, и стой
Неколебимо, как Россия,

Если вступление к «Медному всаднику» описывает реальный город Петра, основная часть поэмы использует историю наводнения в Петербурге чисто символически и к самому городу Петербургу имеет лишь косвенное отношение. В конце первой части поэмы, Евгений показан сидящим верхом на «звере мраморным » без шляпы и сжав крестом руки. Где именно находится Евгений? Действительно, Сенатская площадь, некоторое время называлась «Петровой» в честь находившегося на ней памятника Петру I, созданного по проекту Монферрана. На одной из сторон этой площади в 1817-1820 годах был построен дом Лобанова-Ростоцкого, который в 1824 году, когда произошло описываемое наводнение, вполне мог бы быть назван «новым» и действительно, над возвышенным крыльцом этого дома как живые стояли два сторожевых льва. Некоторые так и считают, что Евгений забрался на одного из львов дома Лобанова-Ростоцкого, что выглядит довольно странно. Простой анализ показывает, что реальное положение Евгения «на звере мраморном» отнюдь не имеет отношения к этому дому. Памятник Петру «обращён к нему спиною», а спина Петра обращена на Исаакиевский собор. В 1824 году Исаакиевский собор стоял в разобранном виде, что явилось источником многих насмешек в обществе. Во время наводнения, это был лишь мраморный фундамент, обнесённый забором . Старый собор был разобран, а проект нового собора ещё не был утверждён.

История собора стоит подробного описания. Первый Храм Исаакиевского собора был построен в 1707 году. Это была главная церковь в городе. Здесь Пётр I обвенчался с Екатериной Алексеевной. Только в Исаакиевском храме, по императорскому указу, могли приносить присягу моряки Балтийского флота. Археологические исследования на территории города Давида в Иерусалиме не обнаруживают следов никаких огромных зданий и вполне вероятно, что иудейский храм времён Соломона был тоже небольшой церквушкой. Второй Храм Исаакиевского собора был построен в 1727 году. Храм находился на том самом месте, где сегодня находится Медный всадник. В 1766 году был издан указ о строительстве Третьего Храма на новой площадке. Оригинальный проект Ренальди осуществлён не был. Строительство было остановлено и новый проект значительно отличался от оригинального. Собор получился приземистым, а в художественном отношении нелепым - на роскошном мраморном основании высились безобразные кирпичные стены. Это сооружение вызывало насмешки и горькую иронию современников, которые очевидно включали и Пушкина. Приехавший в Россию после длительного пребывания в Англии флотский офицер Акимов написал эпиграмму:

Се памятник двух царств,
Обоим столь приличный
На мраморном низу
Воздвигнут верх кирпичный

При попытке прикрепить листок с этим четверостишием к фасаду храма, Акимов был арестован. Ему отрезали язык и сослали в Сибирь. Эпиграмма имела множество модификаций. Существует версия её народного происхождения.

Сей храм покажет нам,
Кто лаской, кто бичом,
Он начат мрамором,
Окончен кирпичом.

Когда при Александре I для исполнения окончательного проекта Монферрана стали разбирать кирпичную кладку, фольклор откликнулся на это новой эпиграммой:

Сей храм трёх царствований изображение:
Гранит, кирпич и разрушение.

К 1824 году, когда происходило наводнение, Исаакиевский кирпичный храм был полностью уничтожен а, следовательно, Евгений сидел на мраморном фундаменте разрушенного строения. Проецируя это на иудейские истории, получается, что действие происходит уже после разрушения иудейского храма Римской империей в 70 н.э., а наводнение можно сравнить с иудейскими войнами. «Известие, составленное В.Н. Берхом» проецируется на произведения Иосифа Флавия. Современная версия Исаакиевского собора напоминает внешним видом собор Святого Петра на площади Святого Петра, то есть «Петровой площади» в Риме. Сама фраза «сидеть на звере» ассоциативно связана с Откровением Иоанна Богослова. Зверь, на котором восседает блудница: «был, и нет его, и выйдет из бездны, и пойдёт в погибель» (Откр. 17:8). Блудницей сидящей на звере, иногда называют католическую церковь.

Евгений сидит на звере с «руками сжатыми крестом». В кабинете Онегина стояла статуэтка Наполеона в шляпе и с руками «крест на крест». Такой жест называется «сложить руки на груди», а не «сжать крестом». Более точное изображение такого жеста можно найти на скульптурах фараона Эхнатона. Он именно сжимает свои руки «крестом», а не складывает их на груди, поэтому жест «сжать руки крестом» имеет ассоциативную связь с фараоном Эхнатоном и его великими замыслами переустройства человечества. Правда, во время наводнения сжимать руки уже поздно: с божьей стихией даже царям не совладать.

В начале первой части поэмы, Евгений описан, как вариант «маленького человека». Он «где-то служит», придя домой снимает «шинель». Повесть Гоголя с таким названием появилась после смерти Пушкина и описывает ограниченный подход к решению проблем . Не исключено, что повесть Гоголя возникла под влиянием образа Пушкина, а может быть и как иллюстрация к нему. Во второй части поэмы, Евгений в результате уроков, преподнесённых ему наводнением, противостоит один на один с «чудотворным строителем», чьей волей роковой был создан город, допускающий такие наводнения. До наводнения, Евгений мечтал о тихой жизни, «Жениться? Ну… зачем же нет?». Он думал устроить себе «смиренный приют», получить «местечко », перепоручить хозяйство и воспитание ребят свой Параше. Девушка живёт со своей матерью - вдовой. Вдова и дочь появляются у Пушкина также в поэме «Домик в Коломне» и в романе «Евгений Онегин».

Имя его девушки примечательно. Параша - это уменьшительная форма от женского имени Параксева. С именем Параксева связана святая Параксева Пятница в честь, которой были написаны иконы «Симеоново пророчество» и «Умягчение злых сердец». «Параша» называется абзац в свитке Торы: в еврейской традиции текст каждой из книг Пятикнижия делится на отдельные абзацы двух видов, называемые «паршийот». По неизвестной причине «Парашей» сегодня называют также сосуд для испражнений в тюремных камерах. Блатной жаргон России известен своей изобретательностью и фантазией, поэтому не исключено, что пришла «параша» в тюрьму именно из иврита, на котором это слово означает «отрывок», «порция». Ещё одно значение слова «параша» - это боевой топор у богов в индуизме. Так что… с какой стороны посмотреть…

Мечта Евгения живёт в «ветхом домике за некрашеным забором», где стоит «ива ». Возвращаясь к своей девушке после наводнения он замечает «вот ива, были здесь ворота». Ворота Иштар находились в Вавилоне. Их установил царь Навуходоносор в честь богини Иштар. В библии, ива ассоциируется прежде всего с «вавилонской ивой» из Псалма 136. Еврейская свадьба символизирует брачный союз бога и народа. Во время каждой свадьбы евреи вспоминают вавилонские реки.

При реках Вавилона,
там сидели мы и плакали,
когда вспоминали о Сионе.

На вербах (ивах), посреди его
повесили мы наши арфы.

Там пленившие нас
требовали от нас слов песней,
и притеснители наши - веселья:
«пропойте нам из песней Сионских».

Как нам петь песнь Господню
на земле чужой?

Нужно заметить, что Вавилонский Талмуд, главная религиозная книга талмудического иудаизма была в основном создана в Вавилоне и, согласно псалму 136, песней Господней не является, если Вавилон - это «земля чужая». Однако, междуречье было родной землёй для вымершего народа Шумера и если последователи талмуда - это своеобразная реинкарнация древних шумеров, тогда такая песнь вполне может быть «Господней» по определению. В поэме «Медный всадник» У Пушкина опять появляется образ «погибшей любимой девушки». У Владимира Высоцкого в песне, которую часто исполняла его жена Марина Влади, есть такие строки:

И Беда с того вот дня
Ищет по свету меня.
Слухи ходят вместе с ней с Кривотолками.
А что я не умерла,
Знала голая ветла
Да еще перепела с перепелками.

Ветла - это разновидность вавилонской ивы. Далее в тексте возникает образ «зла прикрытого багряницей »:

Утра луч
Из-за усталых, бледных туч
Блеснул над тихою столицей
И не нашел уже следов
Беды вчерашней; багряницей
Уже прикрыто было зло.

Этимология слова «багряница» примечательна. В древности так называлась не только самая дорогая ткань, но и краситель, которым окрашивались ткани. Первыми научились пользоваться багряницей, как краской, финикийцы. Изготовление пурпура являлось самым прибыльным промыслом Финикии и велось с большим размахом, о чём свидетельствуют сохранившиеся отходы производства. Возможно, пурпур они придумали не сами, а адаптировали технику его изготовления у других народов. Само название «Финикия» восходит к греческому «красный, багряный». Согласно одной из гипотез, та часть «древних евреев», которая составила государство Израиль, происходила из финикийцев в отличие от жителей Иудеи, которые произошли от древнеегипетских старообрядцев, участвовавших в «Исходе». Не исключено, что финикийцы возникли как осколок Древнего Шумера.

Во времена Древнего Рима, одеяние, окрашенное в багряный (кроваво-красный) цвет означало высшее, царское отличие. В Новом завете описано, что при осмеянии Иисуса, римские солдаты надели на него, багряницу, красный плащ римских воинов. Так солдаты создали карикатуру на римского императора. Только императоры носили пурпурную багряницу. Вместо царского венца ему надели на голову терновый. На многих иконах Иисус изображается в багрянице, поэтому фраза «багряницей прикрытое зло» может иметь отношение и к христианству: его торжественным и красивым обрядам. Интересен в данном контексте образ «графа Хвостова». Отрывок поэмы:

Свозили лодки. Граф Хвостов,
Поэт, любимый небесами,
Уж пел бессмертными стихами
Несчастье невских берегов.

Может быть просто изменён на:

Свозили лодки и Мухаммед,
Пророк, любимый небесами,
Уж пел бессмертными стихами
Несчастье невских берегов.

Примечательным событием в биографии графа Хвостова, был брак на А.И. Горчаковой, племяннице Суворова. Как и в случае с пророком Мухаммедом супружество с известной и богатой женщиной значительно подняло его социальный статус. Он был произведён в подполковники и назначен стоять при Суворове. В 1820-е годы граф Хвостов служил популярной мишенью для насмешек и адресатом многочисленных эпиграмм. Пушкина он считал своим приемником.

В результате тяжёлого душевного стресса, вызванного гибелью любимой, Евгений сходит с ума.

Увы! его смятенный ум
Против ужасных потрясений
Не устоял. Мятежный шум
Невы и ветров раздавался
В его ушах. Ужасных дум
Безмолвно полон, он скитался.
Его терзал какой-то сон.

Какой именно сон его мог терзать? У Достоевского есть «Сон смешного человека». Главный герой хотел покончить самоубийством, поскольку решил, что уже «никогда и ничего не будет ». Он засыпает и во сне переносится на далёкую планету, вместе с которой переживает развитие её цивилизации. Всё начинается с «Золотого Века», когда все живут как в Раю, счастливы и не знают никакого горя. Потом люди медленно «развращаются» и всё приходит в такое состояние, когда уже ничего восстановить невозможно, а главного героя, аналога бога, начинают почитать за сумасшедшего. Рассказ демонстрирует, что законы развития общества совсем не так очевидны, как это может показаться на первый взгляд. Когда главный герой проснулся, то вместо самоубийства, решил помочь маленькой девочке на «немых стогнах града».

Одежда ветхая на нем
Рвалась и тлела. Злые дети
Бросали камни вслед ему.

В библии «злые дети» появляются в рассказе про пророка Елисея:

И пошел он оттуда в Вефиль. Когда он шел дорогою, малые дети вышли из города и насмехались над ним и говорили ему: «Иди, плешивый! иди, плешивый!» Он оглянулся и увидел их и проклял их именем Господним. И вышли две медведицы из леса и растерзали из них сорок два ребенка.

Злые дети, «бросающие камни», возникают у Достоевского в эпизоде про Илюшу из книги «Братья Карамазовы». Когда Илюша перед смертью предложил своему отцу выбрать другого мальчика и назвать его «Илюшей», то капитан Снегирёв процитировал псалом 136:

Не хочу хорошего мальчика! не хочу другого мальчика! - прошептал он диким шепотом, скрежеща зубами, - аще забуду тебе, Иерусалиме, да прильпнет…

То ли это реальность, то ли бред помешавшегося Евгения, но после того, как на площади Петровой, он пригрозил Медному всаднику «Ужо тебе», тот погнался за ним по улицам города. Здесь возникает образ похожий на «Каменного гостя» из маленькой трагедии.

И, озарен луною бледной,
Простерши руку в вышине,
За ним несется Всадник Медный
На звонко-скачущем коне;
И во всю ночь безумец бедный
Куда стопы ни обращал,
За ним повсюду Всадник Медный
С тяжелым топотом скакал.

Валерий Брюсов комментирует поэму так:

Когда этот Медный Всадник скачет, раздается «тяжелый топот», подобный «грома грохотанью», и вся мостовая потрясена этим скаканьем, которому поэт долго выбирал подходящее определение - «тяжело-мерное», «далеко-звонкое», «тяжело-звонкое». Говоря об этом кумире, высящемся над огражденною скалою, Пушкин, всегда столь сдержанный, не останавливается перед самыми смелыми эпитетами: это - и «властелин Судьбы», и «державец полумира», и (в черновых набросках) «страшный царь», «мощный царь», «муж Судьбы», «владыка полумира».

Почему «тяжело-звонкое»? На память приходит композиция группы Pink Floyd «Money» из альбома «Dark side of the moon». В «тяжело-звонком» скакании отдаётся звон денег. Медь символизирует дешёвую монету и вообще денежный мир, поэтому в названии поэмы всадник именно «Медный », а не «Бронзовый». «Медный всадник» похож на «страшный и умный дух, дух самоуничтожения и небытия» и Евгений в поэме предстоит перед памятником, как у Достоевского некто, похожий на Иисуса, предстоит перед Великим Инквизитором посреди горящих на кострах еретиков. Конец Евгения печален:

Пустынный остров. Не взросло
Там ни былинки. Наводненье
Туда, играя, занесло
Домишко ветхий. Над водою
Остался он, как черный куст.
Его прошедшею весною
Свезли на барке. Был он пуст
И весь разрушен. У порога
Нашли безумца моего,
И тут же хладный труп его
Похоронили ради бога.

Дом Параши остался на островке, как «чёрный куст». Чёрный куст в русском народном фольклоре означает «куст смородины». Смородина - это река соединяющая мир живых и мир мертвых, через неё проложен Калинов мост. «Медный всадник» был написан после окончания «Евгения Онегина», но логически может рассматриваться предисторией романа. Характер Онегина мог возникнуть под влиянием событий поэмы «Медный всадник» уже после того, как он через Калинов мост вернулся к новой жизни. А последняя восьмая глава «Евгения Онегина» заканчивается внезапно раздавшимся (тяжело-звонким) звуком шпор Татьяниного мужа, возвращающем обратно к «Медному всаднику».

Она ушла. Стоит Евгений,
Как будто громом поражен.
В какую бурю ощущений
Теперь он сердцем погружен!
Но шпор незапный звон раздался,
И муж Татьянин показался,

Примечания

При знакомстве с обширной научной литературой о Пушкине — статьями и книгами, написанными давно и в последние годы,- обращает на себя внимание странный факт — отсутствие интереса самых различных исследователей к чрезвычайно важной области поэтики Пушкина. Не изучается — более того, систематически оставляется в тени — то, что, как говорится, лежит на поверхности, что видно всякому, кто читает Пушкина,- те особой природы поэтические образы, в которых наиболее ярко и зримо запечатлелась глубокая, воистину выстраданная и устремленная в будущее мысль Пушкина. Я имею к виду пушкинские образы-символы.

Использование символов характерно для всего творчества Пушкина. В лицейский период они входили в стихи как дань поэтической традиции начала века; в годы после лицея романтическая эстетика подсказывала свои символы (море и гроза как символы мятежной свободы — «Где ты, гроза — символ свободы…») и определяла символизацию библейских и мифологических образов для обоснования высокой миссии поэта в мрачные годы николаевской акции, наступившей…сразу после разгрома восстания декабристов («Пророк», «Арион» и др.). Особой поэтической мощью и глубокой содержательностью обладают символы в реалистических произведениях — «Медном всаднике», «Пиковой даме», «Сказке о золотом петушке».

Не замечать пушкинских символов невозможно. Но оказывается; их можно не объяснять, игнорировать, анализируя произведения, совершенно обходить их символическое начало или ограничиваться простой констатацией факта присутствия символов в том или ином произведении.^ Известна мысль Пушкина, что истинная критика «ослювана на совершенном знании правил, коими руководствуется художник или писатель в своих произведениях». Без этого знания не могут быть поняты творения художника. Использование символов было «правилом» Пушкина, коим он руководствовался во многих своих произведениях. Недопустимо игнорирование этого пушкинского «правила».

А между тем игнорирование его — объективный факт, который требует своего объяснения. И первое, что выясняется,- не только пушкинисты не объясняют символов аналогичное положение наблюдается в научной литературе, посвященной вообще реалистической литературе XIX века. Символы Гоголя и Тургенева, Некрасова и Толстого, Лермонтова и Достоевского не являются предметом глубокого исследования. Отчего это так?; Видимо, дело в самой проблеме символа, в характере его научного понимания, в истории его бытования в различных эстетических системах на протяжении многих векшу

Для всех очевидна и бесспорна истина, что ужена заре становления человеческого мышления стихийно складывались символы,- и это было закономерным явлением, поскольку отражало стремление человека к познанию действительности. Те же закономерности определили использование символов в сфере искусства. В каждую новую эпоху само понимание символа, его природы и функции обусловливалось характером знаний, достигнутых человечеством. Оттого, например, в средние века именно религиозные символы были главным средством и оружием художника. О символах в средневековом искусстве существует огромная научная литература. О характере художественных символов в русской средневековой литературе подробно и интересно писал в последнее время академик Д. С. Лихачев в книге «Поэтика древнерусской литературы». Вообще очевиден высокий научный уровень методологического подхода к символам в дореалистической литературе. Да и главные работы о символе относятся именно к литературе и искусству до утверждения реализма.

Признается использование символов литературой романтизма. Правда, чем ближе подходят ученые к реализму, отчетливее начинает проявляться их сдержанность и настороженное отношение к символу. Итак — романтизм, хотя и ограниченно, но применяет символ и в реакционных, и в прогрессивных целях. Автор исторической справки избежал ответа на вопрос — а как же новый художественный метод относился к символу? Свойственно ли реализму, направлению, опиравшемуся на научные знания, использовать символы, или появление символических образов у того или иного писателя-реалиста поясняется исключительно особенностью его художественной индивидуальности?

Модернисты придали символу мистическую функцию, приспособили его для интуитивного проникновения в суть истины, которая, согласно их представлениям, рационалистически непостижима, для познания «сверхбытия». Вот почему к символу стали относиться настороженно, посчитав, что именно модернисты выявили его тайную суть. Символ оказался отъединенным от образа, лишенным главного содержания — быть мощным средством познания действительности.

Конечно, символ может выступать и в качестве тропа и быть тесно связанным со своими, так сказать, «соседями» — метафорой и аллегорией {при этом очень важно установить и связь, и, прежде всего, существенные различия). Но сведение к тропу практически лишает его функции познавательного инструмента. Правда, в том же словаре говорится, как бы между прочим, что «символом называют также художественный образ, воплощающий С наибольшей выразительностью черты какого-либо явления, его определяющую роль». Но о своеобразии познавательной функции символа-образа не сказано ни слова, все сведено к определению — называют художественным образом.

Система символов в поэме «Медный всадник»

Другие сочинения по теме:

«Вступление», посвященное торжественному описанию столицы, толкуется как прославление дел и личности Петра, как победа царя над стихией. Но Белинским же...
«Медный всадник» — поэма философско-историческая, лиро-эпическая, отразившая всю сложность и глубину раздумий Пушкина над историей. Вместе с тем поэма носит...
Поэма «Медный всадник» была написана Пушкиным в 1833 году. В ней автор впервые в русской литературе противопоставил государство, олицетворенное в...
Одним из основных вопросов творчества А. С. Пушкина был вопрос отношения личности и государства, а также вытекающая отсюда проблема «маленького...
Во вторую болдинскую осень была написана Пушкиным поэма «Медный всадник», одно из самых высоких и вечных созданий его поэтического духа....
В 1833 г. Пушкин пишет поэму «Медный всадник». Одной из идей этой поэмы является мысль о том, что самодержавие, при...
В одном из стихотворений петербургского цикла — «Памятник Петру Великому» — Мицкевич изобразил Пушкина и вложил в его уста вольнолюбивую,...
«На берегу пустынных волн» Невы стоит Петр и думает о городе, который будет здесь построен и который станет окном России...
Величайшим произведением Данте стала «Божественная комедия», приблизительные хронологические рамки которой — 1300-1321 гг. Над этим главным произведением своей жизни поэт...
Единицей чеховской драмы, ее атомом является не идея, как у Достоевского, не тип, как в «натуральной школе», не характер, как...
В 1919 году была опубликована пьеса Бернарда Шоу «Дом, где разбиваются сердца» горькое, трагическое признание кризиса английской буржуазной цивилизации, острейшая...
Появление образа птицы отсылает нас к другой части зооморфной модели Вселенной — к периферии по отношению к центру. Змеи —...
Чехов принадлежал к писателям, которые изображали жизни народа будто бы извне, с наблюдением и сочувствием, из позиции гуманиста, которому не...
Замысел «Очарованной души» возник и зрел у Роллана давно, еще в те годы, когда не был закончен «Жан-Крйстоф». Фантазия художника,... Действие происходит в 1850-х гг. По техасской прерии едут фургоны — это переезжает из Луизианы в Техас разорившийся плантатор Вудли...

Читайте:

Демоверсия устной части огэ по русскому языку Княгиня ольга — духовная мать русского народа Сатанинский алтарь Ленина Почему щелочной гидролиз сложных эфиров процесс необратимый Путешествие в древний Новгород