Родился в еврейской купеческой семье, в трёхлетнем возрасте остался без отца, воспитывался матерью. Получил традиционное религиозное иудейское образование, изучал Талмуд. Под влиянием старшей сестры увлекся русской литературой и смог поступить в гимназию в Черкассах, - Первую Государственную городскую, - затем продолжил обучение в Белой Церкви. В 1897 году окончил юридический факультет Киевского университета.
В революционном движении с начала 90-х гг. Член РСДРП с 1898 года. Спустя год арестован, сослан в Якутскую губернию, город Олёкминск. После 2-го съезда РСДРП (1903) - меньшевик. Участник Революции 1905 года в Петербурге, Красноярске. В 1906 году арестован, сослан в Вологду, затем в Архангельскую губернию. В августе 1912 года - участник социал-демократической конференции в Вене.
В 1914 году эмигрировал за границу. В 1916 году жил в Стокгольме. Был корреспондентом парижской газеты «Наше слово», редактировавшейся Троцким. Работал в «Институте изучения социальных последствий войны», созданном Израилем Гельфандом (Парвусом).
После Февральской революции 1917 вернулся в Петроград, вошёл в группу «межрайонцев», вместе с которыми был принят в большевистскую партию на VI съезде РСДРП(б), проходившем с 26 июля (8 августа) по 3 (16) августа 1917 года; на том же съезде избран членом ЦК РСДРП(б). В августе 1917 года введён большевиками в комиссию по выборам во Всероссийское учредительное собрание, стал гласным Петроградской Думы. В это же время работал в газете «Правда», журнале «Вперёд» и других партийных изданиях.
«Вот пришла великая революция, - говорил Урицкий, - и чувствуется, что как ни умён Ленин, а начинает тускнеть рядом с гением Троцкого».
В октябрьские дни 1917 года - член Военно-революционного партийного центра по руководству вооружённым восстанием и Петроградского ВРК. После победы революции - член коллегии наркомата по иностранным делам, затем - комиссар Всероссийской комиссии по делам созыва Учредительного собрания.
Есть сведения, что в ночь с 5 на 6 января 1918 года в конце ночного заседания Всероссийского учредительного собрания охране был дан подписанный Лениным и Урицким приказ: «Предписываю товарищам солдатам и матросам не допускать насилия по отношению к контрреволюционным членам Учредительного Собрания и свободно выпускать из Таврического дворца. Никого не впускать без особого приказа»; однако П. Е. Дыбенко отдал устное распоряжение распустить Учредительное собрание. Поскольку Урицкий как комиссар Всероссийской комиссии по выборам в Учредительное собрание отвечал за его работу, роспуск собрания в общественном сознании связался с его именем.
В феврале 1918 года возглавил штаб Комитета революционной обороны Петрограда. В вопросе о заключении Брестского мира 1918 примыкал к «левым коммунистам». На 7-м съезде РКП(б) (проходил 6 - 8 марта 1918 года) избран кандидатом в члены ЦК.
Свидетели событий и ряд позднейших исследователей возлагали на М. С. Урицкого ответственность за высылку в Пермь великого князя Михаила Александровича. Когда великого князя, арестованного Гатчинским советом, доставили 7 марта 1918 года в Петроград и сдали в Комитет революционной обороны Петрограда, Урицкий провёл допрос арестованных, - в Гатчине кроме Михаила Александровича было арестовано ещё несколько лиц, в чьей лояльности советской власти местный совет сомневался, - и в результате направил В. И. Ленину записку:
Многоуважаемый Владимир Ильич! Предлагаю Романова и др. арестованных Гатчинским Советом Рабочих и Солдатских Депутатов - выслать в Пермскую губернию. Проект постановления при сем прилагаю. Если нужны какие-либо объяснения, готов явиться на заседания для дачи их.
Степень оболганности нашей истории - это общее место в разговорах патриотической оппозиции, будь это оппозиция «красная» или «белая». Вопрос всегда возникает в том, что именно называется ложью. Собственно, в плане войны с историей, войны правок и комментариев - именно этот аспект оказывается ключевым.
Условно, все согласны, что история - место, где часто врут. Но одни считают, что врут в этом, другие - что врут в другом. Позиция патриотом «красных» и патриотов «белых» должна, тем не менее, где-то сойтись. Сойтись на какой-то минимальной, но доказанной правде. И правда эта должна быть сказана в рамках представления о Единой Истории России - с древнейших времён и до наших дней.
Кому-то могут не нравиться деятели, эпохи даже, решения государства того или иного периода, но необходимо признать, что всё это - Россия. Россия, которая длится в веках, различно реализуя устойчивые представления русского народа о благе. Одним из таких представлений называется, к примеру, имперскость, требующая союза разных народов (вокруг русского).
Выступления депутата губернской думы Самарской области Д.В. Сивиркина, касательно личности и деятельности М.С. Урицкого на посту главы Петроградской ЧК, сделанные в начале 2014 года - ужасают и поражают одновременно. Степень исторической безграмотности, агрессивности необоснованных суждений, навязчивость, непримиримость в невежестве… Всё это смущает меня, как гражданина и как избирателя.
Первое, что было сказано Дмитрием Вадимовичем, это то, что Урицкий является «террористом». Это вполне согласуется с утверждением, что он же является организатором красного террора , то есть всего того комплекса репрессивных мер, принятых большевистским правительством по отношению к силам контрреволюции.
Расширительная трактовка документа о красном терроре от 5 сентября 1918 года, конечно, заключается в том, что большевики осуществляли террор с 1917 по 1922 год (а то и после, или даже до…).Но расширительные трактовки - всегда вопрос спорный, особенно при оценке исторических событий, тем более, когда мы «расширяем» в обратном порядке, то есть говорим: «Советская власть пришла к постановлению «о красном терроре» 5.09.1918, а, значит, осуществляла его с самого начала». Такая позиция является вопиюще бездарной, натянутой и не профессиональной.
Сказано, что СНК, заслушав доклад по ситуации с контрреволюцией, решает следующее (жирным выделяю я): «
при данной ситуации
обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью
». Смена политики, а не её продолжение подтверждается и тем обстоятельством, что, согласно Красной книге ВЧК, «Основываясь на декрете СНК, Всероссийская чрезвычайная комиссия объявила, что она будет осуществлять непосредственную расправу над указанными в декрете преступниками. Следует, однако, заметить, что до июля 1918 года ВЧК воспользовалась правом на расстрел лишь в отношении нескольких уголовных бандитов и крупных спекулянтов
. К политическим противникам эта мера наказания тогда не применялась».
Декрет СНК - имеется ввиду декрет-воззвание «Социалистическое отечество в опасности! » от 21 февраля 1918 года.
Конечно, А.С. Велидов, редактор второго издания Красной книги, работал в Академии КГБ, писал книги о деятельности ВЧК, времён Гражданской войны с соответствующей позиции и т.д. Приведённая выше цитата - из предисловия ко второму изданию, но первое вышло в печать ещё в 1922, то есть до цензуры. То есть даже до постановления ЦК ВКП(б) от 1924 года «Об усилении партийного руководства печатью и работой издательств».
Позиция, согласно которой, началом красного террора был декрет от 21 февраля (то есть до смерти Урицкого) изложена специсториком Ричардом Пайпсом. Но и он не связывал, насколько мне известно (хотя тут не буду утверждать категорически), красный террор с Урицким.
Урицкий Моисей Соломонович, бывший до Февральской революции меньшевиком, с 23 ноября (6 декабря) 1917 года являлся комиссаром Всероссийской комиссии по делам созыва Учредительного собрания. И здесь всё равно нужны какие-то минимальные исторические сведения.
Учредительное собрание созвано, как известно, в январе 1918 - после победы Октября для определения государственного устройства. Собственно, этот вопрос должно было решить Временное правительство, но Керенский А.Ф., разогнав Думу
IV
созыва (ранее присвоившую себе полномочия действующего монарха и добившуюся его отречения), а также Временный комитет (должный определить порядок работы Учредительного собрания и, тем самым, решить тип государственного устройства), объявил Россию Республикой 1 (14) сентября 1917 года .
Этим решением окончательно сомнительной делается и легальность, и легитимность дальнейших действий Временного правительства. Эта сомнительность и закончилась Октябрём 17-го.
И теперь уже большевики (вместе с эсерами) должны были обеспечивать работу Учредительного собрания, чтобы определить, каким будет государство.
5 (18) января 1918 года Собрание начало свою работу. А я временно прерву этот беглый и, казалось бы, общеизвестный пересказ событий 17-18 года.
Почему всё это важно? Потому что а) об Урицком существует не так много работ и б) невозможно понять, кто такой Урицкий, игнорируя ситуацию в Петрограде на март-август 1918 года.
В противном случае, мы и правда можем в какой-то момент соблазниться воистину безумной (в собственном смысле этого слова) версией Дмитрия Сивиркина, который в порыве рассказывал в прессе о белых офицерах, их жёнах и детях, затопленных, вместе с баржами в водах Финского залива: «За короткое время пребывания на посту председателя питерской ЧК это хищное кровососущее насекомое сделало здание ЧК на Гороховой символом ужасающих зверств большевиков в Петрограде. По его приказу семьи офицеров, включая малолетних детей, жен и престарелых родителей, отправлялись на баржах в Финский залив и там затапливались живьем
».
А баржей имелось в наличии столько, что топить их - было естественным решением кровожадной советской власти. Вот это стремление описать большевиков, как иррационально действующих психопатов, является основным приёмом для переписывания истории. Тот же приём используют по отношению к Путину, из-за чего в Германии, например, появляется термин «понимающие Путина». Понимающие - в смысле, признающие разумность, рассудочность действий российского президента.
Утверждение, согласно которому Урицкий - террорист, а Ленин и Краснопёров подпадают под действующие сегодня юридические нормы, является ещё одним примером антиисторического расширительного толкования. На этот раз - права.
Когда Сивиркин говорит про первый концлагерь, организованный Урицким в 1918 года, хотелось бы больших подробностей: «Урицкий был одним из главных родоначальников и основателей первого большевицкого концлагеря в Архангельской губернии
». Имеется ли ввиду концлагерь на острове Мудьюг, который создавали англичане с 23 августа 1918 года?
Новейшие исторические сведения об Урицком, кажется, в данном случае связаны с именем Михаила Веллера, а не какими-то документами.
Реальный же М.С. Урицкий подписал (вместе с В.И. Лениным) распоряжение, согласно которому не допускалось насилие по отношению к контрреволюционным членам У.С. - всем тем, кто остался в Таврическом дворце, когда заседание покинули сперва - большевики, затем - левые эсеры, сделав его нелегитимным. П.Е. Дыбенко своим устным приказом это распоряжение отменил.
Когда Сивиркин, видимо, желая похвастаться исторической эрудированностью, произносит, что «Сразу после революции он входил в блок так называемых левых коммунистов на пару со своей подругой Розалией Самойловной Залкинд (Землячкой)»,
он, кажется, забывает о том, что а) Урицкий солидаризируется с ними по вопросу о Брестском мире (то есть выступает против линии Ленина) и б) сами «левые коммунисты» просуществовали как раз до событий конца лета 1918 года.
Урицкий выступал не только против линии Ленина, он выступает также и против Дзержинского - уже как глава Петроградской ЧК. В частности, именно Урицкий проводит последовательную политику на искоренение обысков и расстрелов.
Эта же позиция Моисея Соломоновича Урицкого, по словам А. Рабиновича (одного из крупнейших специалистов по событиям 1917 года в России), является причиной, по которой удалось избежать репрессий после убийства Володарского.
И не нужно забывать, что коалиционное правительство большевиков и левых эсеров Союза коммун Северной области (организованное не в последнюю очередь благодаря личным амбициям Зиновьева Г.Е.) в принципе тяготело к упразднению такого органа, как ЧК. И есть основания полагать, что М.С. Урицкий симпатизировал этой позиции.
Но, признав всё это, нужно признать и следующее.
После убийства Мирбаха в Москве 6 июля, после фразы Д.А. Черепанова «Мир сорван, и с этим фактом вам придется считаться. Мы власти не хотим, пусть будет так, как на Украине [т. е., партизанская война против немецкой оккупации]... пусть займут немцы Москву
» - левые эсеры фактически саботировали и разбалансировали хрупкую государственную систему, запустив череду кровавых событий.
И одним из таких событий стало убийство М.С. Урицкого, который, конечно, принимал в своей жизни различные решения. Но одно дело - говорить о решениях, реально принятых в тех или иных условиях, другое дело - выдумывать фальшивки или повторять содержание чужих фальшивок.
И совершенно недопустимо расширительно толковать содержания тех или иных решений, особенно в обратном историческом порядке.
Союз различных патриотических сил возможен только вокруг правды. Так давайте учиться говорить друг другу правду, если мы действительно хотим блага России.
02 января 1873 - 30 августа 1918
российский революционный и политический деятель, известный прежде всего своей деятельностью на должности председателя Петроградского ЧК
Биография
Родился в еврейской купеческой семье, в трёхлетнем возрасте остался без отца. Получил традиционное религиозное образование, учился в гимназии в Черкассах (первая государственная городская гимназия) и Белой Церкви . В 1897 году окончил юридический факультет Киевского университета.
В революционном движении с начала 90-х гг. Член РСДРП с 1898 года. В 1899 арестован, сослан в Якутскую губернию. После 2-го съезда РСДРП (1903) меньшевик. Участник Революции 1905 года в Петербурге, Красноярске . В 1906 арестован, сослан в Вологду , затем в Архангельскую губернию. В августе 1912 года - участник социал-демократической конференции в Вене, на VI съезде РСДРП(б) вошёл в ЦК как один из лидеров социал-демократической фракции «межрайонцев», которую возглавлял Троцкий.
В 1914 эмигрировал за границу. В 1916 жил в Стокгольме. Был корреспондентом парижской пораженческой газеты «Наше слово», редактировавшейся Троцким. Работал в «Институте изучения социальных последствий войны», созданном Израилем Гельфандом (Парвусом) .
После Февральской революции 1917 вернулся в Петроград, вошёл в группу «межрайонцев», вместе с которыми был принят в большевистскую партию на 6-м съезде РСДРП (б); на съезде избран членом ЦК РСДРП (б). В августе 1917 года введён большевиками в комиссию по выборам в Учредительное Собрание, стал гласным Петроградской Думы. В это же время работал в газете «Правда», журнале «Вперёд» и других партийных изданиях.
В октябрьские дни 1917 член Военно-революционного партийного центра по руководству вооружённым восстанием, член Петроградского ВРК. После победы революции комиссар министерства иностранных дел, затем комиссар Всероссийской комиссии по делам созыва Учредительного собрания. Организовал роспуск Всероссийского учредительного собрания.
В феврале 1918 член Комитета революционной обороны Петрограда. В вопросе о заключении Брестского мира 1918 примыкал к «левым коммунистам». На 7-м съезде РКП(б) избран кандидатом в члены ЦК. С 10 марта 1918 председатель Петроградской ЧК. С апреля 1918 совмещал этот пост с должностью комиссара внутренних дел Северной области.
В марте 1918 Урицкий стал председателем Петроградской ЧК (с апреля совмещая этот пост с должностью комиссара внутренних дел Северной области). Здесь он проявил себя как одна из самых зловещих фигур первых лет правления большевиков. По отзыву Луначарского, Урицкий был «железной рукой, которая реально держала горло контрреволюции в своих пальцах». На деле террор, развернутый Урицким в Петрограде, был направлен на физическое уничтожение не только «контрреволюции» (то есть сознательных противников советской власти), но и всех, кто хотя бы потенциально мог не поддержать большевиков. По распоряжению Урицкого были расстреляны демонстрации рабочих, возмущенных действиями новой власти; подвергнуты пыткам, а затем убиты офицеры Балтийского флота и члены их семей. Несколько барж с арестованными офицерами были потоплены в Финском заливе. Петроградская ЧК обрела репутацию поистине дьявольского застенка, а имя ее главы наводило ужас.
Утром 30 августа 1918 года убит в вестибюле Народного Комиссариата внутренних дел Петрокоммуны (на Дворцовой площади) Леонидом Каннегисером, который заявил сразу же после ареста, что сделал это, чтобы искупить вину своей нации за содеянное евреями-большевиками: «Я еврей. Я убил вампира-еврея, каплю за каплей пившего кровь русского народа. Я стремился показать русскому народу, что для нас Урицкий не еврей. Он - отщепенец. Я убил его в надежде восстановить доброе имя русских евреев.». Сам Каннегисер принадлежал к небольшой партии народных социалистов, лидер которой, Николай Чайковский , только что возглавил социалистическое правительство в
Моисей Соломонович Урицкий
(псевдоним Борецкий
, 2 (14) января 1873, Черкассы, Киевская губерния - 30 августа 1918, Петроград) - российский революционный иполитический деятель, известный прежде всего своей деятельностью на должности председателя Петроградской ЧК.
Биография
Родился в еврейской купеческой семье, в трёхлетнем возрасте остался без отца. Получил традиционное религиозное образование, до 13 лет учился на раввина, позже учился в гимназии в Черкассах (первая государственная городская гимназия) и Белой Церкви. В 1897 году окончил юридический факультетКиевского университета.
Участие в революционном движении
В революционном движении с начала 90-х гг. Член РСДРП с 1898 года. В 1899 году арестован, сослан в Якутскую губернию, город Олёкминск. После 2-го съезда РСДРП (1903) меньшевик. Участник Революции 1905 года в Петербурге, Красноярске. В 1906 году арестован, сослан в Вологду, затем в Архангельскую губернию. В августе 1912 года - участник социал-демократической конференции в Вене.
В 1914 году скрылся от призыва в армию и эмигрировал за границу. В 1916 году жил в Стокгольме. Был корреспондентом парижской газеты «Наше слово», редактировавшейся Троцким. Работал в «Институте изучения социальных последствий войны», созданном Израилем Гельфандом (Парвусом)
.
Революции 1917 года
После Февральской революции 1917 вернулся в Петроград, вошёл в группу «межрайонцев», вместе с которыми был принят в большевистскую партию на VI съезде РСДРП(б), проходившем с 26 июля (8 августа) по 3 (16) августа 1917 года; на том же съезде избран членом ЦК РСДРП (б). В августе 1917 года введён большевиками в комиссию по выборам в Учредительное Собрание, стал гласным Петроградской Думы. В это же время работал в газете «Правда», журнале «Вперёд» и других партийных изданиях.
«Вот пришла великая революция, - говорил Урицкий, - и чувствуется, что как ни умён Ленин, а начинает тускнеть рядом с гением Троцкого».
В октябрьские дни 1917 года член Военно-революционного партийного центра по руководству вооружённым восстанием, член Петроградского ВРК. После победы революции комиссар министерства иностранных дел, затем комиссар Всероссийской комиссии по делам созыва Учредительного собрания.
Есть сведения, что в ночь с 5 на 6 января 1918 года в конце ночного заседания Всероссийского учредительного собрания охране был дан подписанный Лениным
и Урицким
приказ: «Предписываю товарищам солдатам и матросам не допускать насилия по отношению к контрреволюционным членам Учредительного Собрания и свободно выпускать из Таврического дворца. Никого не впускать без особого приказа»; однако П. Е. Дыбенко отдал устное распоряжение распустить Учредительное собрание. Поскольку Урицкий как комиссар Всероссийской комиссии по выборам в Учредительное собрание отвечал за его работу, роспуск собрания в общественном сознании связался с его именем. Правда, эти "сведения" появились в наши дни, т.е. через сто лет, чтобы показать октябрьский переворот как нужное и гуманное событие.
В феврале 1918 года возглавил штаб Комитета революционной обороны Петрограда. В вопросе о заключении Брестского мира 1918примыкал к «левым коммунистам». На 7-м съезде РКП(б) (проходил 6 - 8 марта 1918 года) избран кандидатом в члены ЦК.
Свидетели событий и ряд позднейших исследователей возлагали на М. С. Урицкого ответственность за высылку в Пермь великого князя Михаила Александровича. Когда великого князя, арестованного Гатчинским советом, доставили 7 марта 1918 года в Петроград и сдали в Комитет революционной обороны Петрограда, Урицкий провёл допрос арестованных (в Гатчине кроме Михаила Александровича было арестовано ещё несколько лиц, в чьей лояльности советской власти местный совет сомневался) и в результате направил В. И. Ленину записку:
Многоуважаемый Владимир Ильич! Предлагаю Романова и др. арестованных Гатчинским Советом Рабочих и Солдатских Депутатов - выслать в Пермскую губернию. Проект постановления при сем прилагаю. Если нужны какие-либо объяснения, готов явиться на заседания для дачи их.
М. Урицкий
В результате 9 марта 1918 года на малом заседании Совнаркома доклад Урицкого по вопросу о высылке арестованных «граждан Гатчины»
был заслушан, и было принято решение о высылке их в Пермь «…впредь до особого распоряжения»
, а Урицкому была поручена организация высылки. В. П. Зубов, организатор музея в гатчинских дворцах, - один из задержанных, которых Урицкий допрашивал 7 марта, - так описал свою первую встречу с Урицким:
…перед серединой стола сидело существо отталкивающего вида, поднявшееся, когда мы вошли; приземистое, с круглой спиной, с маленькой, вдавленной в плечи головой, бритым лицом и крючковатым носом, оно напоминало толстую жабу. Хриплый голос походил на свист, и, казалось, сейчас изо рта станет течь яд. Это был Урицкий.
- Зубов В. П.
Страдные годы России (1917-1925) С. 72
На посту председателя Петроградской ЧК
В связи с переносом большевиками столичных учреждений из Петрограда в Москву в марте 1918 года создавались губернские петроградские советские учреждения, взамен выбывающих всероссийских.
7 марта была образована Петроградская ЧК (ПЧК), 10 марта Урицкий был назначен её председателем, а через несколько дней - дополнительно комиссаром внутренних дел Совета народных комиссаров Петроградской трудовой коммуны (СНК ПТК, или СК ПТК). В апреле - мае и в июле - августе 1918 года совмещал этот пост с должностью комиссара внутренних дел Совета комиссаров Союза коммун Северной области (сокращённо - СК СКСО) - коалиционного большевистско-левоэсеровского петроградского областного правительства (правительство было создано в конце апреля 1918 года, в начале мая в его состав вошли левые эсеры; коалиция с ними сохранялась до июля 1918 года).
По мнению некоторых авторов, Урицкий являлся одним из первых организаторов красного террора,
что, впрочем, опровергается рядом историков, занимавшихся исследованиями красного террора и деятельности большевиков. Молодёжи и противникам большевиков председатель ЧК представлялся олицетворением террора и главным ответственным за его проведение.
Согласно исследованию историка Александра Рабиновича
, проанализированные им факты указывают на то, что методы Урицкого были значительно более умеренными по сравнению с действиями Дзержинского
во главе московской ВЧК, и что Урицкий
резко отрицательно относился к крайностям при осуществлении репрессий. Более того, именно позиция Урицкого, - вместе с позицией Б. П. Позерна,А. А. Иоффе и других, - позволила избежать репрессий в Петрограде после убийства Володарского
.
15 марта 1918 года Урицкий издал распоряжение, в котором грозил расстреливать тех, кто будет предлагать взятки или нападать на членов ЧК и её сотрудников. При этом, как показывает в своих исследованиях Рабинович, Урицкий был противником «красного террора», взятия заложников, а также был против предоставления ПЧК права применять расстрелы. Историк считает, что «прояснение мотивации Урицкого будет возможно лишь после открытия соответствующих архивных дел ФСБ».
Период, когда Урицкий
вступил в должность председателя ПЧК, характеризовался ростом числа краж и убийств, совершаемых уголовными преступниками, нередко под видом чекистов. Частым явлением стали и беспорядочные расстрелы, многие из которых совершались пьяными красноармейцами, а также красногвардейцами и анархистами. Стремясь воспрепятствовать росту насилия, преступлений экономического характера и злоупотреблений властью и избегая при этом методов террора, Урицкий как глава ПЧК не давал санкции на применение расстрелов.
15 марта он издал правила, целью которых было упорядочивание обысков, а также выявление и задержание коррумпированных сотрудников ЧК и лиц, выдававших себя за чекистов. При этом отряды Красной армии были лишены права проведения обысков. Спустя неделю Урицкий издал приказ о том, что граждане должны в трёхдневный срок сдать всё имеющееся у них незарегистрированное оружие и взрывчатые вещества. Отказывающиеся исполнять этот приказ подлежали суду революционного трибунала, однако без угрозы расстрела. Тогда же районные Советы получили указание усилить патрулирование улиц с целью выявления и конфискации оружия у тех, кто не имел на него разрешения.
Примерно в те же дни Петроградская ЧК начала проводить аресты по подозрению в контрреволюционной деятельности, воровстве и спекуляции. Многие из подозреваемых вскоре отпускались; в особенности это касалось тех, кто был арестован по политическим мотивам.
В этот период расстрелы заключённых в Петрограде всё же проводились - в основном, за особо тяжкие преступления; однако делалось это не Петроградской ЧК, а другими органами власти. В апреле запрет на расстрелы, ранее установленный ПЧК в отношении себя, был, благодаря инициативе Урицкого, распространён и на эти органы.
Спустя два месяца после принятия этого решения, 20 июня 1918 года в Петрограде был убит комиссар по делам печати, агитации и пропаганды СК СКСО В. Володарский
. Коллеги Володарского из редакции «Красной газеты» требовали ответить на это убийство немедленным объявлением массового террора. Кроме того, утром 21 июня в Смольный к Зиновьеву
пришли рабочие делегации, требовавшие в ответ на убийство Володарского
немедленных репрессий, потому что, мол, иначе «наших вождей поодиночке перебьют». Однако накануне ночью руководство ПЧК встретилось с Зиновьевым
и другими членами СК СКСО, и призывы Урицкого к умеренности оказались успешными. Репрессий удалось избежать.
После убийства Володарского аресты подозреваемых, проводившиеся Петроградской ЧК, усилились. Тем не менее, Урицкий смог, несмотря на давление, не санкционировать ни расстрелы, ни установившуюся в Москве практику взятия заложников из числа крупных политических фигур, которые должны были быть казнены в случае дальнейших покушений на лидеров большевиков.
Так, 23 июня ПЧК арестовала Н. Н. Кутлера, крупного царского чиновника, видного представителя партии кадетов, депутата III и IV Государственных дум. Судя по информации, опубликованной в газетах, подозрения в отношении него были вызваны его письмами за границу, которые были перехвачены. Урицкий, прочитав их, не нашёл в них ничего преступного и отдал распоряжение немедленно освободить заключённого. Кутлер был освобождён через три дня после задержания.
1-2 августа в Смольном прошёл II съезд Советов Северной области. На нём делегаты, возбуждённые речами приехавших из Москвы Свердлова
и Троцкого
, одобрили резолюцию, подразумевавшую возрождение бессудных расстрелов.
18 августа на заседании СК СКСО был принят декрет, который уполномочивал ПЧК (и только её) расстреливать контрреволюционеров собственной властью. Принятие этого декрета Рабинович связывает с ослаблением влияния Урицкого. 19 августа решение применять расстрелы было утверждено на заседании коллегии ПЧК. «Нет сомнений, - пишет А. Рабинович, - что Урицкий горячо и настойчиво выступал против него». По воспоминаниям одного из петроградских чекистов, Урицкий был единственным, кто выступал против данного решения даже после утверждения его коллегией. Он говорил о бесполезности расстрелов, однако коллегия отвергла его аргументацию. При голосовании по вопросу о судьбе 21 заключённого Урицкий воздержался. 21 августа они были расстреляны (девять из них - за уголовные преступления).
Убийство Урицкого и начало красного террора
Утром 30 августа 1918 года убит в вестибюле Народного Комиссариата внутренних дел Петрокоммуны (на Дворцовой площади) Леонидом Каннегисером
.
Каннегисер
, по-видимому, состоял в партии народных социалистов. В числе расстрелянных 21 августа был его друг Владимир Перельцвейг
. В газетах в приказе о расстреле была фамилия Урицкого. Каннегисер не знал ни о том, что Урицкий был противником расстрелов вообще, ни о том, что он пытался предотвратить данный расстрел. «Гибель друга сделала его террористом», - написал о Каннегисере знавший его Марк Алданов.
«Красная газета» (официальный орган Петросовета), комментируя убийство М. С. Урицкого, писала:
Убит Урицкий. На единичный террор наших врагов мы должны ответить массовым террором… За смерть одного нашего борца должны поплатиться жизнью тысячи врагов.
2 сентября 1918 года Я. Свердловым в обращении ВЦИК был объявлен Красный террор как ответ на покушение на Ленина 30 августа и убийство в тот же день председателя Петроградской ЧК Урицкого (решение было подтверждено постановлением Совнаркома от 5 сентября 1918 года, подписанным наркомом юстиции Д. И. Курским, наркомом внутренних дел Г. И. Петровским и управляющим делами СНК В. Д. Бонч-Бруевичем). В первый день красного террора в связи с убийством М. С. Урицкого в Петрограде было расстреляно 900 заложников, в Кронштадте - ещё 512.
Похоронен на Марсовом поле.
Иные версии убийства
В 1926 году в эмигрантском сборнике «Голос минувшего на чужой стороне» вышли мемуары некоего капитана лейб-гвардии Преображенского полка НН «Белые террористы» о том, что Л. Канегиссер, традиционно считающийся мстителем-одиночкой, на самом деле был активным членом террористической группы М. М. Филоненко (его двоюродного брата), ставившей целью «истребление видных большевистских деятелей». Этой же версии придерживался российский историк В. Ж. Цветков. По данным этого историка, Филоненко поддерживал тесную связь с Б. В. Савинковым, который и отдал приказ о ликвидации М. С. Урицкого.
Память
Моисей Соломонович Урицкий. Почтовая марка СССР. Выпуск 1933 г.
- Имя Урицкого носят сёла в Оренбургской, Липецкой, Саратовской и Запорожской областях России, а также вГомельской области Белоруссии.
- В 2013 году имя Урицкого носят 665 площадей, улиц и переулков в городах и сёлах России, в том числе вА лапаевске, Ангарске, Арзамасе, Архангельске, Астрахани, Бобруйске, Богородицке, Брянске, Владимире,Воронеже, Воткинске, Вятских Полянах, Гатчине, Гомеле, Рогачёве, Гродно, Губкине, Дзержинске, Дубне,Екатеринбурге, Зарайске, Златоусте, Иванове, Иркутске, Истре, Калязине, Каслях, Кинешме, Кирове, Клинцах,Коврове, Королёве, Костанае, Краснодаре, Красноярске, Кривом Роге, Кузнецке, Кургане, Курске, Липецке,Лодейном Поле, Луге, Люберцах, Магнитогорске, Новосибирске, Орехово-Зуеве, Павловском Посаде, Павлодаре,Пензе, Переславле-Залесском, Ростове-на-Дону, Рязани, Самаре, Серпухове, Смоленске, Славянске,Солнечногорске, Старом Осколе, Таганроге, Тюмени, Ульяновске, Усолье-Сибирском, Уссурийске, Усть-Каменогорске, Уфе, Хабаровске, Чистополе, Ярославле, а также микрорайон в Энгельсе. На Украине имя Урицкого носят улицы в Алуште,Бердичеве, Евпатории, Харькове и переулок в Днепропетровске.
- В Казани существует парк имени Урицкого.
- Имя Урицкого носит судоремонтно-судостроительный завод в городе Астрахань.
Адреса в Петрограде
- 1917 - 30.08.1918 года - доходный дом - 8-я линия, 9, кв. 7. В 1928 г. на его фасаде была установлена мемориальная доска в память Урицкого. В 1965 г. была реконструирована. В июне 2012 г. была демонтирована и увезена неизвестными.
- Петроградская ЧК располагалась на Гороховой ул., д. 2 (ныне Музей политической полиции России).
Имя профессионального революционера и чекиста Моисея Соломоновича Урицкого по-прежнему часто встречается в учебниках истории. Ведь именно после его убийства в августе 1918 года, в России начался красный террор, унесший десятки тысяч человеческих жизней. Во многих российских городах до сих пор существует улица Урицкого, и местные власти никак не могут найти финансовые средства, чтобы осуществить переименование. С другой стороны - может быть, это судьба, некая необходимость, ведь фантомная фигура Урицкого очень ярко отражает, то что пережила Россия в начале ХХ века.
Гимназист, студент, агент
В начале своего жизненного пути Моисей Урицкий был вовсе не демоном революции, а довольно скромным и интеллигентным юношей. Он родился 14 января 1873 года в городе Черкассы, в религиозной еврейской семье. Долгое время Моисей Урицкий все силы отдавал изучению Талмуда и до 14 лет даже не знал русского языка. Его отец, богатый купец, умер рано. Воспитывали мальчика мать и старшая сестра. Мать мечтала видеть его знаменитым раввином, полностью погружённым в дела местной еврейской общины.
Но судьба распорядилась иначе. Юноша отверг религиозную карьеру и решил стать юристом. Мать финансировала его обучение в гимназии, а затем в Киевском университете. Молодой человек обладал блестящей памятью, мощным аналитическим умом и учился на отлично. Ему прочили блестящую карьеру. Однако в университете Моисей Урицкий заразился модным тогда марксизмом, а на старших курсах стал активным членом подпольного комитета РСДРП.
Уровень легальности его революционных мероприятий постепенно снижался. Так, Урицкий стал одним из активных агентов газеты «Искра», организуя её подпольное распространение по всей Украине. Сотрудники охранки с ног сбились, но так и не смогли найти распространителя крамольной газеты.
В 1897 году Моисей Урицкий закончил университет. И, по действующему тогда законодательству, должен был отслужить два года в армии как вольноопределяющийся (унтерофицер, имеющий высшее образование). Прибыв в полк, Урицкий развернул там революционную агитацию, распространял среди солдат прокломации. Естественно, его быстро арестовали и заключили в Киевскую «Лукьяновскую» тюрьму.
«Смотрящий» в централе
Знаменитая «Лукьяновка» в то время являлась режимным централом. В ней процветали стукачество и полицейский беспредел. Политических там «прессовали» особенно жестоко - избивали, морили голодом, сажали в карцер. Однако интеллигентный юноша Урицкий не растерялся в жестоких и совершенно ему непривычных условиях тюрьмы. Он совершил, казалось бы, невозможное - наладил тесные контакты с уголовниками и привлёк их на свою сторону. Здесь, конечно, сыграли роль высшее юридическое образование, а также происхождение Урицкого.
Ведь многие тогдашние урки имели еврейские корни, а южный блатной жаргон формировался на основе идиша - языка, на котором евреи разговаривали между собой. Представители «чёрного хода» оказали поддержку своему земляку, политические объединились с уголовниками, чтобы оказать сопротивление полицейскому произволу. Заключённые «Лукьяновки» под руководством Урицкого провели несколько акций неповиновения. Чтобы избежать надвигающегося бунта и кровопролития, администрация тюрьмы вынуждена была пойти на существенные послабления. Подследственным разрешили днём покидать камеры и свободно передвигаться по всему корпусу, получать продуктовые передачи. Увеличилось количество прогулок и свиданий с родственниками.
А Моисей Урицкий стал своего рода «смотрящим» на централе. От имени арестантом он «раскидывал рамсы» с администрацией, решал все возникающие конфликты. В общении с тюремными чиновниками он чувствовал себя уверенно и при случае мог добиться своего, ссылаясь на ту или иную статью закона или пункт тюремной инструкции, которые он знал в совершенстве. Урицкий добился для себя свободного передвижения по некогда режимной тюрьме. Он мог зайти в любую камеру, был в курсе всех дел. По словам очевидцев, сидевших тогда в «Лукьяновке», «… истинным хозяином тюрьмы был Урицкий, а положение заключённых в централе было наилучшим за все времена существования централа». Понятно, что такой независимый и авторитетный арестант встал поперёк горла тюремщикам и полицейским. Поэтому под надуманным предлогом Урицкого переводят из «Лукьяновки» в Печёрскую крепость.
«Крытка» и «Бутырка»
Это было спецучреждение типа теперешних «крыток», предназначенное для злостных нарушителей режима. Заключённые находились фактически в крепостной стене, маленьких одиночных камерах с низким каменным сводом и земляным полом. Весной, во время таяния снега, пол камер полностью заливала вода. Летом донимала адская жара. Прогулки были запрещены, и арестантов лишь изредка выводили подышать свежим воздухом в маленький тюремный дворик. Однако и в Печёрской крепости Урицкий показал свой характер. Длительной голодовкой он добился отмены запрета на курение и чтение книг, что было неслыханным делом. В крепости Урицкий отметил свой двадцать пятый день рождения.
После двухлетнего содержания в Печёрске арестанта в Москву. Там в тюрьме наконец-то состоялся суд, который приговорил его к восьми годам ссылки в Сибири. Теперь осуждённому предстоял длительный путь в « ». В вагоне уголовники закрепили за собой наиболее комфортные нижние и средние полки. Урицкому досталось место на самом верху - на третьей полке. Однако «лезть на пальму» он категорически отказался, ответив блатным на безукоризненной фене. Последовало выяснение отношений, после которого Урицкого определили на среднюю полку.
Вечером конвой принёс в вагон тёплую воду вместо положнякового кипятка. Урицкий втолкал вертухаев обратно и заявил: "Дайте нам кипяток!" Началась волынка. Начальник конвоя стал угрожать заключённым. Урицкий выступил вперёд и произнёс блестящую речь о правах осуждённых, которая сделала бы честь самому адвокату Плевако. Начальник конвоя решил не связываться с юридически подкованным политическим. Остаток пути Урицкий провёл на нижней полке, кутаясь в подаренную ему авторитетным рецидивистом Колуном тёплую поддёвку. Отбывать ссылку его отправили в Якутию, в захолустный городок Олекминск. Во время заключения в тюрьме и в ссылке Урицкий проявил бойцовские качества, выносливость и силу духа, что, несомненно, помогло ему в дальнейшей политической борьбе.
Политический «тяжеловес»
Моисей Урицкий был освобождён из ссылки во время первой русской революции. В декабре 1905 года он был снова арестован в Петербурге и посажен в тюрьму «Кресты», котора своим режимом напоминали ему «Бутырку». Но по сравнению с «Печёрской» крепостью это был курорт. Из «Крестов» подследственного Урицкого освободили по амнистии и отправили домой в Черкассы под полицейский надзор. Но он не стал дожидаться нового ареста и эмигрировал за границу.
Урицкий жил в Стокгольме, был корреспондентом газеты «Наше слово», редактировавшейся Троцким, работал в институте изучения социальных последствий войны. Созданном Израилем Гельфандом (Парвусом). Возможно, именно благодаря знакомству с Парвусом и начался его невиданный карьерный взлёт по партийной лестнице.
16 октября 1917 года Урицкий был избран членом Петроградского военно-революционного комитета. С 23 ноября 1917 года Урицкий - комиссар Совнаркома по делам о выборах в Учредительное собрание. В январе 1918 года он стал одним из инициаторов разгона Учредительного собрания, что стало одним из поводов Гражданской войны в России.
И наконец, в марте 1918 года Урицкого назначили председателем Петроградской ЧК и наркомом внутренних дел Северной области. В силовые структуры его направили как человека, знающего жизнь, уголовный мир и тюремный быт. Фактически, именно «железный» Урицкий, а вовсе не партийный публицист Зиновьев, руководил Петроградом и всеми северо-западными губерниями России. Делал это он «железом и кровью», подписывая десятками сметные приговоры. А в его внешности появилось, как писали тогдашние газеты, нечто «кроваво-фатальное».
30 августа 1918 года Моисей Урицкий был убит в Петрограде, в здании главного штаба на Дворцовой площади, где тогда размещалась Петроградская ЧК. Его убийцей оказался бывший юнкер Леонид Канегиссер, решивший (по словам Канегиссера) таким образом отомстить председателю Петрочека за арест и расстрел своего друга.
Убийство Урицкого было использовано большевиками как повод для начала кампании красного террора по всей стране. Трагическая история, повлёкшая за собой более трагические последствия. Хотя, если присмотреться повнимательнее, это политическое убийство не было случайным. Некоторые современные историки утверждают, что Урицкий был третьей фигурой в партии большевиков после Ленина и Свердлова. И, останься он жив, вполне мог возглавить советское государство.
Андерй Никитин
По материалам газеты
"За решеткой" (№10 2009 г.)
